Витька сунул ключи в боковой карман рюкзака, закинул рюкзак на плечо и торопливо покинул двор. Я не спеша последовала за ним.
В торце соседнего здания был супермаркет, туда, как выяснилось, Витька и двигал. Войдя в магазин, он прихватил корзину и сразу устремился к полкам с пивом. К трем бутылкам добавил пакет с чипсами и вскоре уже стоял в очереди в кассу. Если я собиралась рассказать байку о заметке в газету, приближаться к нему неразумно. Но сейчас меня куда больше интересовали ключи в кармашке рюкзака.
Взяв бутылку кефира и сырок, я встала к кассе за его спиной и, прикрываясь корзиной от случайных взглядов, аккуратно извлекла ключи. Витька стоял ко мне вполоборота, физиономия была хмурой, я бы даже сказала, несчастной. На то, что происходит вокруг, он попросту не обращал внимания, что было очень кстати. Расплатился, переложил бутылки и чипсы в рюкзак и пошел к выходу.
Выйдя через три минуты вслед за ним, я могла наблюдать, как он шагает в направлении своего дома. Но, оказавшись во дворе, парень, игнорируя родной подъезд, направился к скамейке, ранее облюбованной мной. Сел, достал пиво, сделал несколько глотков и взял мобильный. Наблюдая за ним, я обогнула припаркованные машины и оказалась за спиной Клоуна.
– Черт, – с досадой произнес он, сунув мобильный в карман и повторил: – Черт… ну надо же…
Оставив его вдоволь чертыхаться, я вернулась к подъезду. Десятая квартира на третьем этаже. Стараясь действовать как можно тише, я открыла дверь, выждала полминуты и вошла в тесную прихожую. Прислушалась. Была слабая надежда, что Лика находится здесь. Но, судя по тишине, царившей в квартире, это маловероятно. Замок был английский, дверь я осторожно захлопнула и внимательно оглядела прихожую. На тумбочке лежал ободок для волос, розовый, с белым котенком из пластмассы. Очень бы подошел юной девушке. Вот только где она сама?
Все еще надеясь на встречу, я прошлась по квартире, двухкомнатной, ничем не примечательной. В гостиной относительный порядок, в комнате поменьше разобранная постель, на полу вереница пустых бутылок из-под пива. В пепельнице гора окурков. Запах в квартире стоял отвратный, створка стеклопакета открыта настежь, но это не спасало. В кухне та же картина, на столе куски хлеба, успевшего зачерстветь, и сковородка с остатками картошки. Собственно, ничего особенного, родители на курорте, и рыжее чадо успело превратить квартиру в свинарник. К запахам затяжной попойки примешивалось еще что-то.
Я прогулялась по квартире во второй раз, высматривая девичьи вещи. Ничего похожего, не считая ободка. Косметику обычно хранят в ванной, я распахнула дверь в ванную комнату, включила свет. Комнатенка совсем крохотная, между раковиной и ванной умудрились втиснуть стиральную машину, шторка над ванной задернута. А я начала понимать, чем так воняет. Отодвинула шторку и присвистнула. В ванне лежал труп. Мужчина в джинсах, замшевых ботинках и темной футболке. Руки сложены на груди, ноги подогнуты, потому что целиком он в полутораметровой ванне поместиться не мог. Поверх тела кусочки льда, успевшие подтаять. Должно быть, так Клоун пытался худо-бедно сохранить труп от разложения. В самом деле, Клоун. На улице градусов двадцать пять, а мужик лежит здесь не один день. Лицо повернуто к стене. Преодолевая брезгливость, я ухватила его за подбородок. Выглядел он скверно, но узнать все еще можно. Устинов Дмитрий Викторович, пропавший сыщик.
– Кто ж тебя так, дядя, – пробормотала я, устраиваясь на бортике ванны, и продолжила осмотр. Причина плачевного положения сыщика стала ясна очень быстро. Две пули в грудь. Н-да… Неужто шальные детки постарались? Откуда у них оружие? И как человек вроде Устинова оказался застигнутым врасплох? Бесславный конец блестящей карьеры.
Я вздохнула от внезапно возникших мыслей по поводу собственного будущего. Скорее всего, тоже бесславного. Мой приятель Ник в таких случаях говаривал: «Все там будем» – и предлагал не париться. Однако мое задание обрастало неожиданными сложностями. Труп в мои планы точно не входил. Сомнительно, что Устинова пристрелила Лика или тот же Клоун. Тогда кто? Сыщик собирался отправить девушку к отцу и схлопотал две пули. Некто решил, что возвращение Лики не в его интересах? Или матерого волка все-таки завалили несмышленые детишки? Он их таковыми считал и оттого расслабился?
Сидеть с трупом удовольствие небольшое. Чем тратить время на догадки, лучше поговорить с Клоуном.
Вспомнив о нем, я направилась к кухонному окну, выходившему во двор. Витька все еще сидел на скамейке, свесив голову и время от времени прихлебывая пиво. Домой не спешит, и это понятно. Что рыжий придурок думает делать с трупом? Я достала из сумки купленный в супермаркете кефир и сунула в холодильник. Хорошая альтернатива пиву, пойдет на пользу страдальцу. Еще раз взглянула в окно и покинула квартиру, не забыв запереть дверь. Не хватало только ушлых соседей.
Клоун опять звонил по телефону, и вновь безрезультатно, судя по выражению физиономии. Когда я подошла к скамейке, Витька посмотрел хмуро и тут же отвернулся. Я села рядом, взяла бутылку и сделала глоток.
– Вы чего? – спросил он. Физиономия выглядела забавно, он вроде злился и вместе с тем отчаянно трусил.
– Тебе пива жалко или за меня боишься ввиду своей неизлечимой болезни?
– Какой болезни?
– Значит, смертельного заболевания не наблюдается? Уже хорошо.
Я вернула бутылку на скамью, Витька продолжал таращиться.
– Ты кто такая, твою мать? – собравшись с силами, выпалил он.
– Зови меня тетушкой Феей. И не груби.
– Какая тетушка? Вы что, спятили?
– Я – нет, а ты, похоже, да. Лед на жаре тает, а в воде труп разлагается даже быстрее. – Пока он хлопал глазами, я протянула ему ключи от квартиры. – Держи.
– Откуда у вас… – ключи он сразу узнал, а вот с остальным было худо. Он вдруг вскочил с неясными намерениями, а я сказала:
– У тебя два варианта: идти в полицию или ответить на мои вопросы. Первый вариант тебя вряд ли особенно привлекает, сосредоточимся на втором. Взамен обещаю помощь. Если ответы будут правдивыми.
– Какую помощь? – едва слышно произнес он.
– Посильную. Труп улетучится из ванны, и ты забудешь его, как страшный сон. Потопали.
– Куда? – обалдел он.
– В квартиру, естественно. Не здесь же разговаривать.
– Лучше здесь.
– Хорошо. Но в этом случае он так и останется в ванне.
Я направилась к подъезду, он плелся следом. Я за ним все-таки приглядывала, кто знает, что придет ему в голову. Однако очень скоро он со мной поравнялся.
– Вы кто? – спросил нервно, едва не срываясь на крик.
– Кончай психовать. А на вопросы отвечаешь ты.
Дрожащими руками он открыл дверь подъезда, глядя на меня с сомнением, но во взгляде уже мелькала робкая надежда. Как известно, утопающий хватается за соломинку. Может, он и вправду поверил, что я Фея? Мы вошли в квартиру, я устроилась в кресле в гостиной, Витька плюхнулся на диван, обхватил голову руками и замер в позе глубочайшего страдания.
– Рассказывай, – предложила я. – Начни с того, как с Ликой познакомился.
Услышав имя, он нервно дернулся.
– Это все она, – запричитал жалобно. – А я дурак…
– С этим я не спорю.
Он вдруг отчаянно зарыдал, слезы катились горохом, он вытирал их ладонью, а они все катились и катились. Конца этому не предвиделось.
– Воды принести? – спросила я.
– Вы ее ищете, да? – пробормотал он с легкой икотой. – Вас ее отец послал?
– Да что за наказание, – не выдержала я. – Рассказывай, не то ментам сдам. Где вы познакомились?
– В переходе, – отдышавшись, произнес он вполне внятно. – Я там играю. Не из-за денег… Я песни пишу. Люди должны их слышать.
