вернулась домой с вечернего приема и обнаружила, что он готовится к раскопкам, которые должны были состояться в конце недели.
— Да.
Уловив в его ответе недоговоренность, Кэсси спросила:
— Проблемы?
— Отнюдь нет. Донор идеально подходит для его высочества по всем параметрам…
— Но?
— Я никак не могу понять, зачем им нужно было именно мое мнение. Многие анализы из тех, которые они запросили, кажутся совершенно бессмысленными в данных обстоятельствах.
— Ты же сам сказал, что они хотят получить самое лучшее и могут себе это позволить, — удивилась Кэсси. — А ты — главный специалист в этой области.
— Все, что им нужно было сделать — это удостовериться, что группа крови и тип ткани донора совместимы с реципиентом. Все остальные анализы, которые они запросили, были совершенно излишними, попыткой раздуть счет, если тебе интересно мое мнение.
— Всегда лучше получить слишком много информации, чем слишком мало, — сказала Кэсси. — К тому же это их деньги.
— Ну, возможно, ты и права.
— Зачем смотреть дареному коню в зубы? Если они хотят, чтобы ты расставил все точки над «i», это их дело, и если это помогает тебе окупить расходы на раскопки в Драйбурге, грех жаловаться.
— Ты права, — улыбнулся Мотрэм. — Мне нужно просто взять деньги и уйти.
— Ну наконец-то, хоть одна здравая мысль. Думаешь, будет дождь? — Кэсси разглядывала резиновые сапоги, стоявшие рядом с остальными вещами, собранными мужем.
— Начиная с четверга, прогноз погоды плохой, — пожаловался Мотрэм. — Сильные дожди на севере Англии и в Шотландских границах.
— В этом случае тебе следует захватить солнцезащитный крем, — улыбнулась Кэсси. — Не мне объяснять тебе, что такое эти долгосрочные прогнозы.
К сожалению, прогноз погоды оказался точным. В пятницу Мотрэму пришлось ехать в Драйбург под проливным дождем в сопровождении порывов западного ветра. Постоянно темное небо в левой части горизонта отнюдь не способствовало укреплению его надежды, что ветер быстро разгонит облака. Когда он прибыл на место, признаков присутствия Блэкстоуна и двух сотрудников геодезической компании не было, хотя их автомобили стояли на парковке. Еще сюрпризом было объявление о том, что аббатство закрыто для посетителей «на время проведения восстановительных работ». Мотрэм догадался, что его коллеги нашли убежище в гостинице. Усевшись к ним за столик и заказав себе кофе, он поинтересовался, кому принадлежит идея насчет объявления.
— Планы изменились, — объяснил Блэкстоун. — После того, что сказал Лес о газетчиках в прошлый раз, я подумал, что разумнее всего будет полностью закрыть аббатство на время раскопок. Мы прекрасно справимся и без внимания прессы.
Мотрэм уныло взглянул в окно, за которым лил дождь.
— Непохоже, что мы доставим неудобство большому количеству людей.
— Угу, — согласился Блэкстоун. — Мы как раз обсуждали, стоит ли отложить раскопки до тех пор, пока погода не улучшится.
Мотрэм ощутил волну разочарования, но постарался его скрыть.
— Ну, это уж вам решать, ребята, — сказал он, глядя на Смита и Филдинга. — Я не хочу, чтобы вы подвергали себя опасности из-за ненадежной почвы или оползня.
— Я беспокоюсь не столько о «ненадежности», сколько о возможности подтапливания, — объяснил Филдинг. — Мы планируем копать под углом в сорок градусов по отношению к стене склепа. Если к тому моменту, как мы доберемся до каменной кладки, дождь будет лить по-прежнему, вода просто начнет стекать по скосу и начнет накапливаться внизу.
— А вы не можете воспользоваться насосом?
— Мы могли бы, но вопрос в том, куда откачивать воду. До рва, расположенного к югу от аббатства, довольно большое расстояние — около полусотни метров, а мы не хотим, чтобы избыток воды сливался под фундамент аббатства.
— Уж я-то точно не хочу, — поддакнул Блэкстоун.
— Что ж, — философски подытожил Мотрэм, — тела ждали нас семьсот лет… еще пара дней не составит большой разницы.
Всю субботу лил дождь, и Мотрэм бродил по дому, как животное в клетке, оплакивая свое невезение и убеждая Кэсси, что Бог устроил это специально для него.
— Типичная для Англии ситуация, — возразила Кэсси. — В нашей стране, планируя какие-то мероприятия на улице, никогда нельзя быть уверенным наверняка, что дождя не будет. В детстве мне казалось, что на всех приглашениях ставят пометку «В случае дождя встречаемся в стенах церкви».
Устав метаться по дому, Джон предложил Кэсси куда-нибудь прогуляться.
— Мы могли бы съездить в город, пообедать или сходить в кино…
— Давай лучше останемся дома, — сказала Кэсси, вставая рядом с мужем у окна и поглаживая ему руку. — Можем открыть бутылочку «Котэ дю Рон» и посидеть у телевизора.
— Смотреть, как сохнет краска на ногтях знаменитостей? — печально спросил Джон.
— Как будущий специалист по ногтевому дизайну ты должен поучиться, как вести себя в таких программах. Еще неделя — и ты, возможно, будешь постригать ногти… «на льду»!
Джон посмотрел в гостиной по телевизору регби, затем отправился на кухню, чтобы сварить себе кофе — и как раз в это время прозвучал финальный свисток. Включив маленький телеприемник, который Кэсси уже давно установила на кофеварке, Джон попал на выпуск новостей. Звук был приглушен — фоновый шум, как называла его Кэсси, сидевшая сейчас за кухонным столом, погрузившись в чтение поваренной книги, но Мотрэм вдруг резко повернул рычаг громкости, когда на экране появилась фотография молодого мужчины.
— Какого черта… — воскликнула Кэсси, подскочив на месте от неожиданности. Однако когда она увидела выражение лица мужа, от возмущения не осталось и следа. — Что случилось? — спросила она. — У тебя такой вид, словно ты увидел привидение.
— Так оно и есть, — бледнея, произнес Мотрэм. Он уселся за стол рядом с Кэсси, не отрывая взгляда от экрана. Когда закончился репортаж о солдате морской пехоты, погибшем в Афганистане, он медленно произнес:
— Я знал этого парня.
Кэсси широко раскрыла глаза от удивления.
— Каким образом?
— Это донор, у которого я брал анализы в Лондоне.
— А ты знал, что он военный?
— Нет. Когда мы встречались, он был в штатской одежде, и мы не заговаривали о том, чем он занимается в жизни. Меня проинструктировали не выходить за рамки профессиональных разговоров. Никакой болтовни «о том о сем».
— Бедные его родители, — вздохнула Кэсси, затем продолжила с сомнением в голосе: — Слушай, а разве у него было время вернуться в Афганистан? Ты точно уверен, что это он? Тебе называли его имя?
Мотрэм покачал головой.
— В клинике мне его не представили. Это было частью политики конфиденциальности: пациент был пациентом Икс, а донор… просто донором. Но я уверен, что это он. Он мне понравился — славный парень, немного нервничал по поводу процедуры, что кажется мне теперь несколько странным, учитывая то, чем он занимался за границей.
— Как странно, — протянула Кэсси. — Каким образом солдат морской пехоты, служивший в Афганистане, мог оказаться донором для принца из Саудовской Аравии, который находится в частной
