– Добро пожаловать, мистер Бейкер.
– Спасибо, мистер Весткот, – пробормотал я.
– Нет, нет, называйте меня просто Евгений, – решительно запротестовал он. – Мы не сторонники церемоний, Ларри.
Ему было около пятидесяти. Седые, как и брови, волосы, над верхней губой усики, какие бывают обычно у военных.
– Садитесь, Ларри, – скомандовал он. – Мы обсуждаем распорядок недели и наши задачи на завтра. – Он по очереди улыбнулся нам с Борисом какой-то зловещей улыбкой. – Хочу, чтобы вы оба знали прежде всего следующее: нет таких проблем в постановке телесериала, которые бы мы не могли решить, если будем работать совместно как единый коллектив.
Весткот внезапно посмотрел на меня замораживающим взглядом, и моя рука, потянувшаяся к пачке сигарет, замерла.
– Пожалуйста, не курите в моем присутствии, Ларри, – попросил он. – Это вредная привычка. Мой организм просто не переносит запаха табака.
Я сунул пачку обратно в карман. Борис наклонился ко мне.
– Вот так, друг, – трагически прошептал он. – Добро пожаловать в обитель дьявола.
3
Борис осторожно открыл дверь и издал мелодраматический вздох облегчения, увидев, что это я. Он буквально втащил меня в комнату и захлопнул дверь.
– Какой дьявол в тебя вселился? – проворчал я. – Только потому, что здесь оказались две блондинки?
– Хуже! – Он на цыпочках подошел к кровати и поднял покрывало. Под ним оказались две красивые бутылки: одна с водкой, другая с вермутом. – Я думал, это стучится Весткот, хочет проверить, как устроились его гости.
Борис исчез в ванной и вернулся с двумя стаканами в одной руке и грелкой – в другой. Затем он протянул грелку мне.
– Делай себе по вкусу.
– В чем дело? – Я уставился на него. – Ты в своем уме? Думаешь, что я промочил ноги?
– Она со льдом. Я сказал шефу, что у меня разболелась голова. Разве ты пьешь теплую водку?
Через пару минут я поднял свой стакан в молчаливом тосте и сразу почувствовал, насколько приятно действует холодный алкоголь после вегетарианского обеда, которым нас угостил Весткот.
Борис залпом выпил свою порцию и моментально наполнил снова стакан.
– Еще глоток амброзии, а потом мы составим свой план на будущее. Скажи, ты когда-нибудь делал лодку?
– Лодку? – Я осторожно покосился на него. – Не приходилось. А в чем дело?
– Амфибия покинула остров после полудня, оставив нас на этом дьявольском острове, где кругом один алюминий. Через недолю мы просто свихнемся здесь!
– Славная мысль, – заметил я, – но думаю, нам нужно потерпеть.
– Как знаешь, – огорчился он. – Ну, тогда давай допьем остатки.
– Давай, – согласился я. – Кстати, ты много прихватил с собой жидкости?
– Недостаточно, – вздохнул он. – Вернее, достаточно, Ларри, но только для меня.
– В таком случае сделаем так. Первым делом срубим большое дерево, очистим его от сучьев, потом выдолбим и…
– О чем ты говоришь?
– О лодке! – прорычал я. – Ты думаешь, я проведу здесь неделю в холодной меланхолии?
Вдруг раздался душераздирающий женский крик. От неожиданности я вздрогнул и расплескал свой напиток.
– Что там случилось, черт возьми? – Я с недоумением посмотрел на Бориса. Тот слегка пожал плечами.
– Думаю, ничего страшного. Наверное, кто-то мучается из-за салата.
Я поставил стакан и вышел в коридор, но тут же оказался сбитым с ног под тяжестью рыжей красавицы, бросившейся мне на грудь.
– Ларри! – крикнула она. – Спасите меня!
– Как, черт возьми, я могу спасти вас, если вы лежите на мне, – прокряхтел я. – Если уж вы решили изобразить ураган, то не мешало бы сначала дать штормовое предупреждение!
Когда мы поднялись, Ванда, казалось, немного успокоилась, однако продолжала мелко дрожать всем телом. Ее полная грудь нервно вздымалась под нейлоновой пижамой бледно-голубого цвета.
– Это было ужасно! – всхлипнула она. – Я уже собралась спать и решила открыть на ночь пошире окно, как вдруг прямо перед собой увидела лицо какого-то мужчины. У него был такой страшный взгляд, что… О, Ларри! – Она обхватила мою шею руками. – Вы должны спасти меня!
Я обнял ее, лихорадочно обдумывая, как убедить Весткота, что нам для работы над фильмом не хватит
