когда Колькину машину подпортила. Нечего ему было к вам бегать постоянно, – вздохнула Соня, – но к тому случаю я отношения не имею… С машиной той дамочки намудрил Игорь. Я позвонила этой Регине и попросила о встрече. Я о ней узнала еще тогда, когда сидела под окном палаты, где батюшка лежал… Пока ждала удобного момента, чтобы внутрь пролезть, эта дамочка пожаловала навестить Ксенофонта. Она так ругалась, даже убить обещала его из-за этого чемодана злосчастного… Вот я и подумала, что она запросто могла бы сделать за меня мою работу и покончить с вами… Мне ведь все труднее было из дома вырваться. Игорь, после того как узнал, что я никак успокоиться не могу, начал следить за мной, запирал даже в комнате… Ненадолго, правда, он знал, что у меня клаустрофобия… Ой, забыла, о чем это я? – растерянно посмотрела на меня собеседница и замолчала.
– Ты позвонила Регине, – пришлось мне напомнить.
– Точно, – обрадовалась Соня, – я позвонила и обещала рассказать о судьбе денег. Регина сказала, что примчится немедленно. А на посту ее машину, как на грех, Игорь остановил. Он сразу понял, что они едут ко мне, и испугался. Наверное, подумал, что я и их того… – Соня чиркнула по горлу большим пальцем и рассмеялась. – Вот и решил их остановить. На посту он их оставить не мог, да и придраться не к чему было. Документы, как назло, в порядке оказались все до последней бумажки… Ну, Игорь и подрезал им тормоза. Чтобы они не доехали и мне не пришлось еще один грех на душу брать. Он убивать их не хотел, абсолютно точно, он же не знал, что у этой красивой импортной машины даже подушек безопасности нет… Да они бы и не погибли, если бы не столб ограждения и скорость поменьше была бы… Не повезло просто. Если, как Колька, просто в поворот не вписались, руки-ноги бы поломали – и все. Пересидели бы смутные времена в больнице… Так Игорь решил, но Бог, видишь, по-другому рассудил… После этого Игорь совсем распсиховался. А я даже обрадовалась. По крайней мере, теперь и он понял, что спасаться нужно… Когда Ванька ему позвонил, чтобы сказать, что сосед твой хочет дать показания насчет машины, которую видел у фермы, он уже почти не колебался… Взял нож и пошел… Если бы не это, мы могли бы запросто выкрутиться. И жених мой жив остался бы… Так что, как ни крути, а в его смерти Иван не последнюю роль сыграл, хоть и сам этого не знает. Ты обещала ему не говорить об этом. Помнишь?
– Скажи, Соня, тебе не было страшно? – тихо спросила я. – Ведь ты же пошла не только против закона, но и против заповеди «Не убий». Только Бог имеет право давать или отнимать жизнь…
– Их жизнь была никому не нужна, как и твоя, – убежденно и совершенно спокойно ответила она.
– Но таких людей много, что же, ходить и убивать всех подряд? – Господи! О чем мы говорим?! Ей не разговоры нужны, а смирительная рубашка.
– Не стоит тратить на них время, пока они никому не мешают. Ты мешала жить мне и Игорю, теперь вот мешаешь жить Ивану. Значит, тебя нужно убить, – просто и как-то буднично изрекла Соня.
– Давай спросим у него самого, может, все не так, как ты думаешь. – Я все еще пыталась ее в чем-то убедить, понимая, насколько это бесполезно.
– Хочешь меня обмануть? Ты знаешь, что околдовала его. Он добрый, скорее сам умрет, чем пожертвует кем-то, даже такой никчемной шлюхой, как ты.
Я встала из-за стола и решительно двинулась к двери.
– Знаешь что? По тебе, милая, психушка плачет. Чувствую, если еще немного послушаю твои бредни, сама мозгами двинусь. Разбираться во всем, что ты мне тут только что наплела, дело не мое, а специалистов узкого профиля… А я, пожалуй, пойду. У меня еще дел сегодня полно, да и Коля, наверное, заждался. Ты без меня чай допивай, хорошо? – Я уже почти достигла двери. Осталось только руку протянуть…
– Нет, – голос Сони прозвучал удивительно спокойно, – сделаешь еще шаг и умрешь немедленно, прямо здесь.
Я удивленно обернулась и обалдела. На меня смотрело черное дуло пистолета, зажатого в Сониной руке.
– Спокойно, вернись за стол, тяни время, – услышала я тихий голос Ивана. Видимо, он стоял за дверью. Интересно, как давно? Неужели он слышал весь рассказ этой ненормальной? Тогда не исключена еще одна трагедия. Теперь Ванька на всю жизнь утвердится в мысли, что он убийца… Господи! За что нам еще и это?!
На ватных ногах я вернулась к столу и села.
– Некрасиво так уходить, сама попросила объяснить тебе, что к чему, а теперь хочешь сбежать, – укоризненно покачала пистолетом Соня, – так воспитанные люди не делают.
– Так вроде ты мне все уже объяснила, – пожала я плечами, – вот и пошла…
– Я разве не сказала тебе, что ты сегодня отсюда не уйдешь? – удивилась собеседница и напомнила: – Ты должна умереть.
Меня даже затошнило от страха.
– Но ведь этим ты сильно подставишь своего дорогого Ивана.
– Почему это? – подозрительно прищурилась Соня.
– На посту не должны находиться посторонние, оружие его в чужие руки попало, – лихорадочно начала перечислять я первое, что пришло в голову, – да и потом, что ты собираешься делать с моим трупом?
– Так ты же ничего не расскажешь, вытащу тебя на улицу подальше от поста, и все. В чем проблема? – нахмурилась она.
– Нельзя для убийства пользоваться пистолетом Ивана. Мне тоже небезразлична его судьба, – решила я подыграть ненормальной. – Если уж мне все равно суждено уйти (я не смогла сказать «умереть»), ради того, чтобы Ваня был счастлив, то тогда давай вместе подумаем, как сделать это, не повредив ему.
– Я рада, что ты поняла, – обрадовалась Соня, – и тебе, и мне так легче будет. Вообще-то я не собиралась пользоваться этим пистолетом. После смерти Игоря я боюсь рисковать понапрасну. Стараюсь ограждать Ваньку от всего этого. Он ведь еще больше упертый, чем Игорь. Я даже не уверена, что он правильно прореагирует, если узнает… Глупостей наделать может, потом сам же жалеть будет… Но я в безвыходном положении оказалась… Твой приезд на пост стал для меня неожиданностью. Хорошо хоть Ванька оставил здесь китель с пистолетом, а то все могло бы сорваться на фиг.
Я не услышала, но почувствовала, как Иван при этих словах заскрипел зубами в бессильной ярости.
– Ты только, пожалуйста, сиди спокойно, не дергайся, а то мне волей-неволей придется стрелять. Ладно? – попросила маньячка. – Дай подумать немножко. Мне пока ничего путного в голову не приходит. У меня был очень приличный план, как тебя устранить, но только завтра. Сегодня не получилось, а завтра я хотела тебе в сахарницу насыпать яд. У меня сестра в аптеке работает, они там сами лекарства делают и яды тоже используют. Я у нее спросила, какой самый сильный, она мне и показала. Видишь, он беленький, совсем как сахар. – Она достала из кармана пузырек с белым порошком. – Пока Наташка звонила, я его забрала из сейфа.
– Так, может, и оставим все до завтра? – осторожно намекнула я. – Сейчас Иван вернется, ты ему ничего не говори, я тоже не скажу. Посидите, чайку попьете…
Глаза Сони затуманились, было видно, что разум капля за каплей постепенно покидает ее мозг.
– Нет, он сказал, что больше чаю не хочет. И нельзя тебя отпускать, опять в город сбежишь, ищи тебя потом. Да ведь и сахар ты теперь не станешь есть, с ядом-то? – хитро прищурилась ненормальная.
Я вспомнила о просьбе Ивана тянуть время и спросила:
– А машину мою ты зачем подожгла? Стоило ли так рисковать? Тебя ведь многие видели, могли поймать даже.
– Ну, за это мне даже стыдно, – потупилась Соня, – я ведь женщина, и у меня могут быть маленькие слабости. Ничего особенного в этом нет… Ладно, раскрою секрет, все равно никому не расскажешь. Я тебе просто завидовала. Все представляла, какая ты в постели, то да се, что в тебе Ване так нравится, – девушка покраснела от смущения, – а потом поняла, что ты не лучше меня, просто одеваешься красивее, ну, держишь себя по-модному. И машина, конечно. Для мужчин автомобиль много значит. Я тебе по секрету скажу. Знаешь, когда я деньги увидела, то первым делом решила, что куплю машину и сдам на права. Ну, с этим проблем не было бы, сама понимаешь: муж-гаишник. Вообще, я с этими деньгами знаешь какая шикарная стала бы! Ванька опять в меня влюбился бы.
– Так ты же замуж собиралась, – рискнула вставить я. Очень уж ее логика меня заинтересовала.
– Ну и что? – не смутилась собеседница. – Мы с Игорем правда в ЗАГС собирались… Но это потому, что
