колебаний он отбросил эту мысль. Хотя настоящее имя Фумико и её адрес были ему неизвестны, ему не верилось, что она попросту возьмёт да и откажется разговаривать с ним, когда он найдёт её, пусть даже он пока и не выполнил своей части плана. К тому же ему не было известно, является ли Юко Кумэ и Фумико одним и тем же человеком. Он сомневался, что сможет узнать её только по голосу. В тот вечер в Барбизоне Фумико пожаловалась на больное горло и на простуду, и ей, похоже, и впрямь было трудно совладать с голосом.
Больше всего Дайго интересовало, являлись ли Фумико и Юко одним и тем же человеком. Он твердил себе, что скоро это выяснит. С Фумико Нарусэ у него ничего не вышло, и воспоминания об этой оплошности всё ещё доставляли ему болезненные ощущения. И тем не менее из всех женщин, имевших хоть какое-то отношение к Мидори, эта Юко, похоже, в большей степени, чем другие, могла оказаться той Фумико, которую он искал. Дайго мучил вопрос — узнал бы он её при встрече? Вот с другой Фумико у него получилась некоторая неопределённость, потому что она не была той, кого он искал. Он всегда интуитивно верил, что узнал бы Фумико, если бы встретил снова. Он почувствовал это ещё давно, наутро после того вечера в Барбизоне. Он был уверен, что узнал бы её, даже увидев мельком издалека. Для этого ему даже не требовалось приближаться к ней и вступать в личный контакт.
Сегодня он почувствовал бы себя удовлетворённым, если бы ему удалось разыскать дом Юко Кумэ и хотя бы мельком увидеть её. Возможно, он поступил неправильно, и ему следовало проявить осторожность — подождать, пока он не выполнит свою часть плана, и только потом искать новой встречи с Фумико. И всё же его беспокоило мощное предчувствие — ведь она сама сказала ему, что, кроме вторника и пятницы, она проводит всё время дома, занимаясь переводами.
Наставления театральной костюмерши оказались на удивление точными, и Дайго без труда разыскал узенькую пустынную улочку, на которой находился дом Юко. Она жила одна в маленьком отдельном домике, который снимала у семьи Итайя, проживавшей в большом доме в том же дворе. Дайго очень быстро нашёл калитку в бамбуковом заборе, на которой висела табличка с именем хозяев. Калитка оказалась закрыта. За забором виднелся большой дом старой постройки. Дайго прошёл вдоль ограды и вскоре обнаружил другой вход.
Оглядевшись по сторонам и увидев, что на пустынной улице больше никого нет, он открыл калитку и шагнул внутрь. Место, куда он попал, несомненно, относилось к двору при большом доме, только здесь не было ни садика, ни лужайки — одна голая, вытоптанная земля. В углу двора стоял маленький, судя по всему, двухкомнатный домик, выстроенный в старинном японском стиле. В противоположной стороне за деревьями виднелась крыша главного дома.
Поначалу жилище показалось ему блёклым и выцветшим, но теперь он понял, в чём дело — посреди двора горел костёр, застилавший всё вокруг мутной дымовой пеленой. Дайго с опаской приблизился к домику. Он боялся, как бы его не заметили из главного дома, но, к счастью, он находился на задворках, и к тому же его заслоняли деревья. В конце концов, если понадобится, он может придумать какое-нибудь оправдание, почему оказался здесь.
Внезапно Дайго остановился и замер. Возле костра он увидел миниатюрную женщину в кимоно цвета хурмы — она направилась к отдельному домику и вошла в него. Дайго она не заметила.
Дайго стоял как вкопанный, и сердце его бешено колотилось, а между тем женщина снова появилась на пороге. В руках она несла мусорную корзину и бумажный мешок. Черты её бледного лица были изящны и утончённы. Это Дайго сразу заметил и хорошо запомнил.
Высыпав бумаги в костёр, женщина некоторое время стояла, глядя на пламя. Она была невысока ростом и хорошо сложена, разве что чуточку тяжеловата в бёдрах. По её раскованным, уверенным движениям Дайго предположил, что она должна обладать сильным характером.
Сам он буквально оцепенел. Его поразила фигура женщины. Она явно не подходила под тот образ Фумико, что накрепко засел в его голове. Он ожидал увидеть облик не столь традиционный и более современный. Впрочем, теперь, наблюдая за Юко Кумэ, за спиной у которой поднимался струйкой дым, он почувствовал исходящую от неё безмятежность и спокойствие — одним словом, то, что ожидал встретить. Она была очень красива.
Такая женщина могла оказаться Фумико, это он ощутил интуитивно, только теперь это следовало осознать рассудком. Возможно, она как раз и была той, кого он искал. Это была его Фумико.
Душу его захлестнула волна сильных и смешанных чувств, но он понимал, что расслабляться нельзя и что ему следует быть осторожным в разговоре с ней. Пока всё не уладится и не утрясётся, Юко Кумэ, возможно, не захочет признаться, что она и есть Фумико. Возможно, встреть он её вот так неожиданно, как сейчас, он не обнаружил бы в ней той чистоты и смелости, о которой говорила Фумико в тот вечер в Барбизоне.
Настоящая проблема заключалась в том, что Дайго уже совершил попытку убийства, и если кто-то случайно увидел бы их вместе, это могло бы привести к катастрофе их обоих.
Вместе с тем Дайго ощущал настойчивую потребность послать Фумико какую-нибудь весточку. Из кармана пальто он достал журнал. Этот выпуск издания о здоровом питании был посвящён кормлению младенцев. Сумку свою Дайго оставил в камере хранения на вокзале, так что при себе имел только этот журнал.
Он подошёл к домику, входная дверь которого была всё ещё распахнута, и положил журнал лицевой стороной обложки за порогом внутри дома. Если эта женщина и вправду Фумико, то, увидев этот журнал, она поймёт, что Дайго нанёс ей визит, и догадается, что он намерен сделать. А если Юко не та, о ком он думает, она удивится журналу, но не придаст ему особого значения. Если уж на то пошло, она сама только что избавилась от какой-то макулатуры. Разумеется, имени Дайго не упоминалось в журнале, поэтому он знал, что без опаски может оставить ей этот знак.
Подкинув в дом журнал, он заторопился прочь. Только один раз ещё он бросил прощальный взгляд на женщину, стоявшую у костра в бледном свете весеннего солнца.
ГЛАВА 9
САПФИРОВАЯ НОРКА
Всем телом Дайго прирос к ледяной бетонной стене, чувствуя, как её холод забирается к нему под кожу. Он торчал скрючившись в этой тесноте уже целую вечность, ноги окоченели от холода и неподвижной позы. Один раз, когда ноги совсем онемели, Дайго улучил момент и несколько раз согнул и разогнул ноги в коленях, чтобы восстановить кровообращение. Распрямись он в полный рост, он смог бы увидеть перед собой приземистый, лоснящийся корпус «порше» девятьсот четырнадцатой модели.
Когда он выдыхал, изо рта белым облачком валил пар. Тусклый свет дворового фонаря пробивался сюда, в этот тесный промежуток между бетонной стеной гаража и дверцей машины. Он немного освещал и усыпанную щебёнкой дорожку, уходившую вниз по склону и терявшуюся среди силуэтов деревьев. Дайго сидел на корточках в этом гараже уже двадцать минут, не имея перед глазами ничего, кроме этой убогой картины.
Он с трудом поднёс поближе к глазам часы и попытался разглядеть, сколько времени. Наконец ему удалось определить, что через пять минут будет шесть двадцать.
Поскольку отель «Эмеральд вью» находился в пяти минутах езды на автомобиле отсюда, а Мидори ожидали там для игры на фортепьяно к шести тридцати, то она должна была появиться у машины с минуты на минуту.
Не исключено, впрочем, что за ней могли прислать машину из отеля, и тогда она не воспользовалась бы жёлтым «порше». Но в любом случае она должна была вернуться домой после выступления, а стало быть, у Дайго ещё могли быть другие шансы. Правда, он понятия не имел, в котором часу она вернётся домой, к тому же её мог кто-нибудь провожать. В то же время ему следовало учитывать, что Фумико Самэхима работает в офисе по вторникам и пятницам с полудня до шести. Если учесть, что офис этот находится в Токио, даже соверши он убийство после шести, но в пределах времени, недостаточного, чтобы добраться до Хаконэ, алиби Фумико останется незыблемым. Но если тянуть слишком долго, то можно поставить её алиби под угрозу. Дайго понимал, что в этом вопросе он не имеет права рисковать, иначе
