Это было удивительно, что пожар не распространился далеко. Чёрные обугленные стволы и серый пепел, устилающий землю, не допускали и капли сомнений в том, что здесь полыхало пламя. Но оно утихло.
Когда-то, ещё совсем недавно, на этом месте, между частых стволов, были рассыпаны одноэтажные домики такейцев. Такие маленькие деревеньки, ничем не защищённые, постоянно встречались путнику, решившему отправиться в путешествие по этой лесной стране. Однако Марил не видел иных поселений, кроме брошенных или уничтоженных врагами Света.
Каратель вёл его по Такее. Он знал собственную дикую на первый взгляд страну лучше любого картографа в алваленском войске, и поэтому они передвигались быстро… Но их армия не была теперь большой. Управление ей усложнилось из-за недоверия, которое не могло не проесть каждого офицера. Ат Лав оборачивался на огни, перемещающиеся за ним, отмечающие в новых сумерках небольшие отряды, и гадал, сколько ещё предателей следуют за этими факелами.
Благодаря скорости и хорошему проводнику, их никто не нагнал. Удар в спину, окончательно раздавивший бы войско Алвалена, так и не был нанесён. Марил молился, чтобы эмералдморцы и не рискнули сунуться в дебри Такеи… Впрочем, враги уже хозяйничают на территории этой страны, и часть из них - по его вине.
Они были сейчас как раз на той земле, которую Уитмон должен был защищать.
Марил, сутулясь, медленно переводил взгляд с чёрных провалившихся крыш на лежащие между домами тела, частично обглоданные огнём. Жасин пытался обратиться к нему с вопросом о дальнейших приказаниях уже трижды - король Ат Лав не отвечал.
Женщина в белой рубашке, возможно, она была тераиком. Её рука сжимает нож, ритуальный, с волнистым лезвием - вероятно, другого оружия у неё не осталось. Череп проломлен, она лежит, уткнувшись лицом в тонкий слой пепла и углей, в который превратилась её земля. Несколько десятков жителей, убитых или сгоревших заживо. Дети, прибитые оружием своих отцов к стволам деревьев…
Марил спешился. Каратель сидел на одном из упавших деревьев, подрубленном врагами так, чтобы толстый ствол проломил крышу одного из домов, и ножом водил по коре, слегка покрытой чёрно-серым налётом. Невозможно было понять, о чём он думает и что чувствует.
– Ваше величество, - командир Карт не отступался. Возможно, он стремился исполнить свой долг и вытащить из короля распоряжения, возможно, не собирался оставлять Марила в полном одиночестве с тяжёлыми мыслями. Ат Лав жаждал обрушить на голову алваленца какое-нибудь страшное проклятие, но язык не поворачивался ничего говорить на этом пепелище.
Марил прикусил нижнюю губу. Плакать он не должен, быть сдержанным - обязан… А как справляться с страхом?
– Нет ничего проще, чем всю жизнь винить себя в чужих смертях, - Каратель отвлёкся от своего бесцельного занятия.
Марил встрепенулся, не сразу сообразив, что тераик обращался не в пустоту, а к нему.
– Моё предназначение - мстить врагам Добра за их нежелание отринуть Зло. Твоё - в защите, а не мести.
– Я не должен за них мстить? - пробормотал Марил.
– Ты должен защитить других. Не стой столбом, чем дольше твои люди смотрят на них, тем хуже.
– Они должны видеть настоящее лицо своих врагов сквозь тела убитых, - резко возразил Жасин. - То, что натворили уитмонцы…
– Уже свершено, - оборвал гвардейца Каратель. - Говорю ещё раз, король Ат Лав. Тут ждать нечего. Твои следопыты уже определили, куда ушла южная армия Уитмона. Это, оставленное для устрашения, не придаёт силы, а отнимает. Ты чувствуешь.
– Их нужно хотя бы похоронить, - Ат Лав рассеянно огляделся. На лицах своих людей он видел тот же страх, что так плохо скрывал сам. Воины порой справлялись с этим лучше него.
– Я сделаю всё сам и догоню тебя позже, король Алвалена, - Каратель подкинул нож в руке и поймал за остриё. - Ты встретишь на своём пути ещё Истребляющих Зло. Они помогут тебе перебить уитмонцев.
Марил молчал. Их действительно надо убить, но он был голову готов отдать на отсечение, что половина солдат Уитмона вовсе не жаждала крови такейских детей.
Но они поддались влиянию слуг Ночи. Они не восстали, а если восстали - были убиты. Оставшимся предначертано умереть, и Ат Лав лично должен проследить, чтобы это пророчество было выполнено. Оно проще хитросплетений ЛаВинира, которые разгадывал Тэм.
– Не месть, а защита, - повторил он.
– Ты сражаешься не за мою страну, а за Добро, - Марил никак не мог понять, неужели, Каратель ухмыляется? Из-под завала торчит бледная, нелепо белая на фоне чёрной пыли смерти, женская рука… Тераик улыбался. Ат Лав чувствовал, как проникается ненавистью к этому скрытому под маской лицу. - Ты защищаешь родную страну на дальнем рубеже, и свою - нашу - Силу от Хозяина Зла. А мстить будем мы, - он метнул нож в землю. Взвилась небольшая тучка пыли и быстро осела.
– Ирисья, зачем? - Тэм стоял у неё за спиной, пытаясь изобразить что-то среднее между старшим братом и суровым наставником.
– Ты же не хочешь, чтобы я отсиживалась, когда сражаются другие?
Девушка сейчас внимательно изучала свою кольчугу, сидя на земле.
– Но ведь это твои… люди твоей страны! Подчинённые твоего отца!
Ирисья мрачно посмотрела на него. Она завернула косу вокруг головы - в последнее время она почему-то жаловалась, что ей очень жарко. Может быть, потому что Ирисья ныряла из одного пожара в другой… Тэм не переставал волноваться.
– Ты сам сказал, что мой отец - враг Света, правильно? Ты рассказывал мне легенды про Силу Дня, но ведь и правду тоже.
– Я вовсе не имел в виду, что ты должна поднять на него меч, - растерянно произнёс Тэм. Он слышал это уже не однажды, но не уставал повторять. - Я не говорю тебе становиться его врагом…Он тебе отец…
– Хранитель, ты очень милый, - Ирисья внезапно улыбнулась. - Но ты кажется не понимаешь. Ты сам сказал мне, что мой отец принесёт в мир зло. Если он сумеет победить, пострадаешь ты, тот, кого ты любишь. Почему ты мешаешь мне помогать тем, кто борется за твоих любимых?
– Потому что я и тебя тоже люблю, - Тэм сел на корточки рядом. Кольчуга эмералдморской девушки уже была повреждена в нескольких местах. Тэрмис излечил уже не одно ранение, в том числе и на теле Ирисьи. - Я боюсь, что ты погибнешь.
– Это глупо! - отрезала Ирисья. - Я дерусь лучше тебя. И не хуже такейцев.
Тэм не мог объяснить ей, как странно она себя ведёт. Ни одна дочь так легко не согласится поднять оружие против родного отца, никто так легко не переходит на чужую сторону, если воспитыван на стороне не правды, а силы. Для Эмералдмора когда-то был важен Свет, но только не сейчас. А Ирисья знала о Силе Дня лишь азы, когда Тэм с ней познакомился. Его разум бился в тщетных попытках понять девушку, а та с завидным упорством продолжала доказывать такейцам, что не заслуживает полных сомнения и недоверия взглядов.
– Но тебе не нужно драться! - упорствовал Тэрмис.
– Да послушай, Хранитель! - она тряхнула головой, и одна из костяных шпилек, удерживавших косу, выскользнула. Та упала на плечо, медленно расплетаясь, но Ирисья не обратила на это внимания. - Ты же знаешь, Эмералдмор ценит славу! Мой отец повёл страну бесславным путём. Война против Силы Дня может принести славу, только если в результате они победят. Но я не хочу, чтобы ты умер, Тэрмис! - Ирисья фыркнула, выплёвывая попавшие в рот волосы. - Я верю, что победите вы. Ты, Клинок Света, о котором ты мне много рассказывал. Правда, Тэм! Значит, я не могу допустить, чтобы Эмералдмор был обесславлен.
– Тебе нужна слава? - Тэрмис нелепо захлопал глазами. Ирисья говорила что-то непонятное, бессмысленное.
– На стороне будущих победителей должны драться эмералдморцы, - уверенно повторила Ирисья. -
