Доброе. Светлое

Подошел. Окинул меня с ног до головы взглядом. Кивнул каким-то своим мыслям. Пробормотал под нос:

– Подходит.

Подхожу на что? На роль жертвы? Чтобы отвлечь шахура? Чтобы как по тому плану – выкидываем кого не жалко тварюге в зубы, а остальные огородами удирают?

Я невольно вжался в стенку.

– Шаггрене, пошли. Если хочешь помочь своим друзьям и нам.

Здорово. Себя он к моим друзьям не причисляет. Не могу сказать, что сильно разочарован, но я ожидал более теплого отношения.

И кажется, я догадываюсь, чего он от меня хочет…

Я, кряхтя, поднялся на ноги и пошел за ним. Темнота сгущалась – магические огоньки Каса освещали только небольшую площадь, – и я зажег Светильник. Он высветил тупик, которым оканчивался коридор, сидящую на корточках тигранку, сверкнувшую кошачьими глазами, и…

Квадратное отверстие в стене. Размером где-то полметра на треть метра. Может, чуть побольше. Может, чуть поменьше.

Я почувствовал, как едва начавшее успокаиваться сердце забилось чаще. Они же не заставят меня…

– Пролезешь? – тигранка ткнула пальцем вглубь шахты, не отводя от меня глаз.

Я пожал плечами. Врать было бесполезно, признавать очевидное не хотелось. Чтобы потянуть время встал на колени, заглянул. Послал внутрь Светильник. Маленький шарик залетел в дыру, разогнал густой плотный мрак, высветил поворот – у самого своего начала шахта сразу сворачивала налево. Как узко, тесно… и темно. Я содрогнулся. Светлоликий, я не хочу туда!..

Я чуть попятился. Заметив это, тигранка поймала меня за подол куртки и тихо добавила:

– Пока это единственный шанс.

До-о-охр, на совесть давить не обязательно!.. Хотя, с другой стороны, разве не об этом я думал и мечтал? Как найду тайный ход и все будут мне благодарны? Ну да, в моих мечтах проход был несколько больше… И светлее… И мне не пришлось бы проталкиваться по нему, как червяку сквозь земную толщу… Но в общем и целом концепция была та же. И не я ли хотел доказать свою смелость? Ну так вот он, твой шанс! Давай, докажи, что ты принц! Докажи, что можешь ответить за свои слова.

Я нахмурился. Дохр, мне придется туда залезть хотя бы для того, чтобы доказать, что папа был не прав. И что его второй сын не эгоист.

Я сжал зубы и решительно кивнул.

– Сможешь по этой шахте добраться куда-нибудь?

– Например?

– Например, до другого помещения, чтобы обойти зал и открыть дверь. Или уничтожить ее магией. Сможешь?

Я дернул плечом:

– Смогу попытаться.

Тейр кивнул:

– Тогда вперед.

Вот и все. И никаких тебе сантиментов, прощаний, «а вдруг ты не вернешься?», пожеланий. Можешь сделать – делай. Не можешь сделать – не делай. А остальное – пустая трата времени и сил. Не могу сказать, что такой деловой подход как-то противоречит моим солнечным жизненным принципам, но в данном случае я бы не отказался от пары напутствий… или хотя бы банального «удачи!».

Я вдохнул, выдохнул, взвесил в руке жезл. Прикинул, что проталкивать его вперед будет более удачной мыслью, чем тащить за собой. И решился.

Стянув куртку и обувь и молча вручив их Тейру, я лег на пол и под неусыпным надзором двух тигранов одним рывком втянул половину туловища в проход. Потом покряхтел, резко вдохнул сухой пыльный воздух, чихнул, одним жестом заставил Светильник приблизиться – и на локтях и ладонях пополз вперед, толкая перед собой жезл и по мере возможностей помогая себе ногами.

Наконец, я влез целиком – для этого пришлось очень низко нагнуть голову, локти протянуть немного вперед, а спину чуть не дугой согнуть. Пространство вокруг меня сомкнулось, и я едва не запаниковал. Б- боги, как же здесь тесно! Попытался поднять голову – и тут же уперся затылком в потолок. Мой взгляд заметался, сердце рвануло к горлу, шахта поплыла перед глазами. Взять себя в руки оказалось не так легко. Я сунул в рот запястье и укусил себя. Боль немного отрезвила. Глубокий вдох, медленный выдох… Я не пропаду здесь. Я не пропаду. Эта шахта где-нибудь да закончится. Обязательно закончится. Я сделаю доброе дело, если помогу друзьям. Они с радостью не пустили бы меня сюда, но никто из них не пролезет в такой узкий проход. Такой… узкий… Стоп. Не думай об этом. Думай о том, что он закончится. Например, огромным залом, где можно выпрямиться во весь рост и дышать полной грудью… Ага, а еще там будет накрытый стол с кучей еды и горячая ванна. Мечтай, Тин! Мечтай!

Я хмыкнул, и этот звук почему-то заставил меня взбодриться. Я пополз дальше.

***
Не знаю, сколько времени я возился, но дохрова шахта все не кончалась. Держать себя на краю и не давать сознанию упасть в пропасть паники становилось все труднее. У меня постоянно зудела то одна голень, то другая, то живот, то щиколотка, то бедро, из-за чего приходилось постоянно останавливаться и чесаться, чесаться, чесаться… Дохр, какой червяк пробивал эти проходы? Наверняка маг какой-нибудь! Шахта, прямая, как извилина того, кто ее создал, за все это время, кажется, увела меня на километры и километры от зала с шахуром. Несколько раз я натыкался на ответвления, но не сворачивал – просто потому, что не мог. Мне не хватало места для разворота. Единственное, что я в таких случаях делал – устраивал короткую передышку. Один раз мне даже попался этакий перекресток, и там я устроил себе поистине королевский отдых – перевернувшись на спину и раскинув руки в стороны.
Локти и ладони уже саднили, спина и шея нещадно болели, мстительно напоминая о всех тех ночах, которые я провел на твердой холодной земле, я уже собрал собой всю пыль и паутину, что попалась на моем пути – а таковой было немало, – лично познакомился со всеми местными пауками – каковых набралось бы на небольшую армию, – а конца шахте не предвиделось.
Светильник я не отпускал далеко. Магический шарик постоянно висел впереди где-то в полуметре от меня. Перемещался я – перемещался и он. Несмотря на это каждый раз, когда я бросал взгляд на мой источник света, мне казалось, что окружающий мрак сейчас раздавит сначала его, а потом и меня. Кроме того, Светильник давал возможность в полной мере ощутить отсутствие свободного пространства. Прочувствовать его всеми сенсорами, каждой клеточкой тела. Слева, справа, сверху, снизу – везде был холодный камень. А если в конце шахты – тупик? Или выход столь мал, что даже я через него не смогу просочиться? Что тогда? Развернуться я здесь не смогу. Значит, пятиться? Назад? Вслепую? И сколько времени это займет? Я и вперед двигаюсь с такой скоростью, что старая больная помирающая улитка, ползущая вниз рогами и спиной вперед, даст мне немаленькую фору. А назад как?.. Сколько я смогу продержаться без воды? Говорят, люди выдерживают шесть суток. Накинуть еще дня четыре за эльфийскую выносливость… Десятидневье. Всего десять дней…
Я остановился. Тишина здесь была… думаю, слово «давящая» подходит ей как нельзя лучше. Если до этого я слышал свое дыхание, пыхтение, шорох одежды по камню, стук собственного сердца в ушах, – то теперь, замерев на месте, услышал тишину. Такую плотную, что, казалось, ее можно потрогать. Она выдавливала из сознания остатки рассудка, последние крохи здравомыслия, которые мне удалось сохранить. Как известно, любая пустота всегда чем-то заполняется. В моем случае на освободившееся в сознании место хлынула паника.
Сердце глухо застучало о грудную клетку, меня бросило в жар, потом по спине вольготно прошлись