За Скелетом, скуля, заковылял хромающий Ахилл. Едва они выскочили за дверь, как их, словно кегли, сшиб кубарем вылетевший из квартиры Толстый. Тирекс счел его бестолковой игрушкой и вышвырнул одним движением головы.
Именно в этот момент из лифта выходили Урсуфьев с Рыловым, тащившие в руках сложное подслушивающе-подглядывающее оборудование, которое они решили установить у дверей нашей квартиры. Оборудование состояло из элементов телевизора, видеокамеры и магнитофона, соединенных между собой проводами.
Не успели они вбежать обратно в лифт, как перед ними вырос выскочивший из квартиры Шпрот. Древний ящер задумчиво уставился на новых гостей, соображая, умеют ли они играть в держихваталку.
Все они – и сбитые с ног Толстый со Скелетом, и горе-шпионы – как завороженные смотрели на тираннозавра, который, выпрямившись во весь свой огромный рост, глядел на них немигающим взглядом, а потом произнес загробным голосом считалку, которой научил его Макс: «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана...»
Следом за этим Шпрот резко бросился вперед и щелкнул челюстями всего в нескольких сантиметрах от уха Рылова, проверяя того на слабонервность. Как пишут в таких случаях в научной литературе, результаты теста оказались положительными. Нервы у одноклассников Макса оказались действительно никуда не годными.
Отталкивая друг друга и путаясь в проводах аппаратуры, горе-шпионы бросились в лифт и стали нажимать на все кнопки подряд, а грабители, сопровождаемые воющим Ахиллом, не оборачиваясь, скатились по лестнице вниз и вскочили в машину, за рулем которой сидел двойник Скелета.
– Золото взяли? – спросил двойник.
– Пошел ты! Скажи спасибо, что живы остались! Сматываемся! – заорал Толстый, и машина с жуликами рванулась с места так стремительно, что задние колеса пробуксовали по асфальту.
Тем временем математичка Инна Ивановна, которую мой внук неуважительно называет Иксой, вышла из квартиры и подошла к лифту. Кнопка вызова горела, и с лифтом творилось что-то несуразное. Он то останавливался, то трогался, и у Иксы создалось впечатление, что в нем катаются хулиганы, тем более что недавно она слышала шум потасовки.
Кабинка остановилась на ее площадке, и из лифта выскочили Урсуфьев и Рылов, от ужаса не соображавшие, на каком этаже они оказались. Увидев учительницу, они испугались ее не меньше, чем тираннозавра. Математичка схватила неудачливых сыщиков за рукава.
– Вот кто поджигает в лифте кнопки! – закричала она. – Может, и на стенах вы рисуете?
Урсуфьев и Рылов вырвались и бросились к лестнице, а сзади их настигал зловещий голос:
– И чтоб завтра в школу без родителей не приходили!
Рассерженная учительница снова протянула руку к кнопке лифта, но он был занят, и не кем-нибудь, а тираннозавром Шпротом. Когда на нашем этаже остановилась пустая кабина, ящер не придумал ничего лучшего, как забраться в нее.
Пытаясь повернуться в тесной кабине, ящер нажал хвостом на кнопку, двери закрылись, и лифт тронулся. Шпроту это не понравилось, он почувствовал себя в ловушке и стал колотить головой по стенам. Внезапно лифт остановился, дверцы разъехались, и... он волею судьбы оказался на одном этаже с Иксой.
Они увидели друг друга одновременно. Тираннозавренок издал радостное гортанное: «Крр!» – и прыгнул к Иксе, которую считал своей спасительницей из пасти лифта, а та, пережившая в последние дни немало потрясений, побелела и упала в обморок. Ящер заволновался и забегал вокруг, выражая горячее сочувствие, затем наклонился и стал дуть учительнице на лоб, как делали мы, когда у Нюсяки как-то поднялась температура.
Почувствовав на своем лице жаркое дыхание, Икса приоткрыла глаза и увидела нависшую над ней махину тираннозавра. Учительница закрыла глаза в надежде, что чудовище исчезнет, и оно действительно исчезло, но стоило ей для проверки приоткрыть правый глаз, как Шпрот вновь появился. Он стоял рядом и непрерывно повторял: «Алло... хрр!.. Я больше не буду!»
При виде говорящего ящера Икса вновь сделала попытку потерять сознание, но ей это не удалось, и с громким вздохом она приподнялась. Тиранозавр смотрел на нее дружелюбно и не думал нападать.
Ящер наклонился к Иксе и внимательно обнюхал ей руки, проверяя, нет ли в них колбасы или чего- нибудь вкусного. Пасть у ящера была такая, что в ней вполне могла исчезнуть учительница. Но, выросший среди людей, Шпрот считал себя одним из них, лишь смутно ощущая, что чем-то отличается от «собратьев».
«Пора посмотреть правде в глаза. Я сошла с ума! – с неожиданным спокойствием решила Икса. – Впрочем, вполне возможно, что я сошла с ума не окончательно, а на время. Нужно не обращать внимания, и все встанет на свои места».
Осознав, что у нее помрачение рассудка, учительница встала и решительными шагами пошла в свою квартиру. Некоторое время потоптавшись на площадке и не дождавшись приглашения, тираннозавр отправился следом за ней. Икса вошла в кухню, достала из шкафа початую бутылочку коньяка, налила рюмочку и выпила. Шпрот протянул морду, понюхал пустую рюмку и поморщился.
Решив закусить, Икса подошла к холодильнику, открыла дверцу и сделала бутерброд. На Шпрота она смотреть избегала, считая, что так он скорее исчезнет. Но тираннозавр стоял рядом. Он просунул морду в дверцу холодильника, изучил содержимое всех полок, нашел круг сыра и умял его вместе с пакетом. С таким же аппетитом ящер сожрал и ветчину. Она была вкусная, и Шпрот, почувствовав к Иксе благодарность, громко сказал: «Шпротик хороший! Шпротик умный! Шпротик милый!»
«Я никогда не была склонна к сумасшествию, хотя, с другой стороны, недавно мне снилось, что за мной гоняется уравнение 2x+y и бодается знаками равенства», – размышляла тем временем Икса.
Она выпила еще пару рюмочек коньяку, покосилась на тираннозавра, задумчиво жевавшего шторы, и ей пришла в голову гениальная мысль.
«Не позвонить ли мне в зоопарк? Позвоню и скажу, что у меня в доме появился сбежавший маленький динозавр. Если они мне не поверят, то ненормальной окажусь я, а если поверят, то... то ненормальные они».
Икса схватила телефонную трубку и набрала 09.
– Алло, справочная! – крикнула она. – Девушка, дайте мне телефон зоопарка!
– Это платная информация. Позвоните 009! – немедленно откликнулась дежурная.
– С каких пор телефон зоопарка стал платной информацией? – взвилась Икса, но в трубке раздался отбой.
Возмущенная математичка, решив поспорить с девушкой, снова набрала 09. Но не успела она и рта раскрыть, как почувствовала, что над ее ухом склонилось что-то массивное. В следующее мгновение тираннозавр мягко забрал у нее зубами трубку и положил на стол. Шпрот любил игру в телефон ничуть не меньше держихваталок.
– Алло! Вас слушают! – донеслось из трубки.
– Хрр... Справочная, дайте мне телефон... хрр... зоопарка! – потребовал Шпрот голосом Иксы.
Это было слишком сильным потрясением для учительницы. Математичка издала высокий прерывистый визг и сползла по стене на пол.
– Алло... алло... алло! – повторяла какое-то время трубка и запищала.
Когда Икса пришла в себя, тираннозавра не было, но на груди у нее лежала большая красная роза, которую Шпрот заботливо вытащил из вазы на столе и подарил Иксе.
Тирекс без всяких приключений вернулся в нашу квартиру, словно почувствовав, что пришел из школы мой внук Макс, который сейчас возьмет ведра и, недовольно грохоча ими, потащится за песком для копирователя, чтобы пополнить запасы говядины...
Как же, спросите вы, я узнал, что происходило в квартире Иксы, если находился двумя этажами ниже? Все тем же проверенным способом: внедрившись к ней в сознание, которое в минуты потрясения излучает особенно сильные импульсы.
Теперь, когда основные события этой главы изложены, необходимо уточнить, для чего я, амфибия Аристарх, ее написал. А сделал я это для морали. Какую же мораль можно вынести из этой главы? – задал я
