Рассвет едва зарделся, а у нее было незаконченное дело.
Когда она вышла из покоев, часовые-орки вытянулись по стойке «смирно».
– Пошли! – отрывисто приказала она. Орки последовали за ней. Она провела их сквозь лабиринт коридоров, вверх по пролетам каменных лестниц и в конце концов на открытый воздух. Они очутились перед дворцом, на площади для парадов.
Там, выстроившись стройными рядами, стояли несколько сот воинов ее оркской армии. Слушателями – ибо именно для того, чтобы слушать, они здесь и находились – были представители каждого полка. Так она могла быть уверена, что слово, которое им сейчас предстоит услышать, быстро распространится по всей орде.
Перед войсками располагался приземистый деревянный столб высотой с небольшое дерево. К нему ремнями был привязан солдат-орк. Почти до талии ему доходили вязанки хвороста и сухой щепы.
Генерал Мерсадион встретил Дженнесту поклоном. Выйдя вперед, он поднял пергамент на уровень глаза. Громоподобным голосом (именно за свой голос ему и была поручена столь непопулярная роль) он начал читать.
– По приказу Ее Императорского Величества Королевы Дженнесты пусть все узнают, что выяснил военный трибунал по случаю Крекнера, сержанта Имперской Орды.
Все глаза устремились на орка у столба.
– Обвинения, предъявляемые Крекнеру, заключаются в следующем: во-первых, он сознательно не повиновался приказу старшего офицера, и во-вторых, не повинуясь приказу, он проявил трусость перед лицом врага. Трибунал пришел к заключению, что его следует считать виновным в обоих преступлениях и наказать соответственно за каждое.
Генерал опустил пергамент. На площади царило мертвое молчание.
Мерсадион обратился к узнику:
– У тебя есть право последней апелляции к королеве. Используешь ли ты его?
– Да, – отвечал Крекнер. Его голос звучал громко и спокойно. Он с достоинством переносил испытание.
– Начинай, – сказал Мерсадион.
– Сержант повернул голову к Дженнесте:
– Что касается приказов, то в мои намерения вовсе не входило пренебрегать ими, мэм. Но нам приказали вступить в бой как раз в тот момент, когда наши товарищи лежали раненые, и им еще можно было помочь. Я задержался ровно настолько, сколько требовалось, чтобы остановить кровотечение у одного, и за это я прошу помилования. Я считаю, что приговор, который мне вынесли за это правонарушение, несправедлив.
Наверное, это была самая длинная и уж точно самая важная речь из всех произнесенных им в жизни. С ожиданием он смотрел на королеву.
Она продержала его и всех остальных в ожидании целых полминуты. Ее забавляло, что они воображают, будто она раздумывает, не помиловать ли его.
– Приказания отдаются для того, чтобы им повиновались, – объявила она. – Исключений быть не может, и уж разумеется, не во имя… сострадания. – Последнее слово она произнесла так, будто сам звук его ей противен. – В помиловании отказано. Приговор будет приведен в исполнение. Пусть твоя участь станет примером для всех.
Она воздела руку, бормоча слова заклинания. Приговоренный обхватил себя руками.
Из– под кончиков королевских ногтей вырвались сполохи сконцентрированного света. Изогнувшись дугой, свет попал на сухие дрова у ног приговоренного воина. Топливо загорелось мгновенно. Оранжево- желтые языки пламени стремительно поползли вверх.
Сержант– орк встретил свою смерть мужественно, но в конце не смог сдержать крик. Дженнеста бесстрастно наблюдала, как он корчится в огне.
Перед ее внутренним взором это был Страйк, капитан Росомах.
Росомахи были готовы выступать.
Страйк думал, что Хаскер будет возражать против решения, согласно которому ему надлежит остаться. Однако никаких возражений не последовало. Сержант принял новость спокойно. В каком-то смысле это настораживало гораздо больше, чем свары, которые он устраивал прежде и к которым все уже успели привыкнуть.
Отведя Коиллу, Элфрея и Джапа в сторону, Страйк кратко обрисовал им план.
– Как мы и договаривались, Коилла, ты останешься здесь, в лагере, вместе с Хаскером, – сказал он. – Рифдоу тоже останется.
– Как поступим с пеллюцидом? – спросила она.
– Больше не будем держать его разделенным. Я приказал, чтобы каждый принес свою порцию. – Страйк указал на кучу мешочков, сваленных неподалеку от привязи для лошадей. – Пожалуй, стоит погрузить весь груз на пару жеребцов. Тогда, если вам понадобится быстро уйти, вы сэкономите время.
– Понятно. А как поступим со звездами?
Страйк потянулся к мешку на поясе:
– Вот они. Что ты будешь с ними делать, если мы не вернемся, решать тебе.
Несколько секунд она рассматривала странные предметы, потом опустила их в мешок на своем собственном поясе.
– В любом случае, я постараюсь поступить так, чтобы ты одобрил мое решение.
Они обменялись улыбками. Потом Коилла спросила:
– Но каковы все-таки запасные планы на тот случай, если вы не вернетесь?
– Каковы бы они ни были, следом за нами вы точно не идете – ни при каких обстоятельствах. Это понятно?
– Да, – неохотно ответила она.
– Это приказ. Я бы сказал так: если мы не вернемся к завтрашнему утру, тебе надо исходить из того, что мы не вернемся вообще. В этом случае уходите. И за сегодняшний день советую придумать, куда идти.
– Одни боги знают, куда. Но если понадобится, мы придумаем. Только не давай нам для этого оснований, ладно?
– Приложим все усилия. И думаю, излишне добавлять, что, если до истечения срока на поверхности появится хоть один тролль, вывод из этого однозначен. В таком случае уходите как можно быстрее!
Она кивнула.
– А каковы планы у нас, Страйк? – спросил Элфрей. – Что будем делать мы, когда спустимся туда?
– Планы гибкие. Так диктуют обстоятельства. Мы ведь не знаем, что нас там ждет. Не знаем даже, действительно ли этот так называемый вход является входом.
– Слепая миссия. Н-н-да-а… От идеала далеко.
– Верно, но мы ведь бывали в подобных ситуациях и раньше.
– Меня беспокоит больше всего, что в случае каких-либо проблем мы там будем в буквальном смысле слова слепы, – признался Джап.
– Да, тут у троллей имеется преимущество, это верно. Но у нас с собой факелов в избытке. До тех пор, пока они не закончатся, мы справимся с любым противником. И не стоит недооценивать элемент неожиданности.
– Риск все равно чертовски велик.
– Рисковать – наша специальность, и даю голову на отсечение, что в таких делах у нас больше опыта, чем у этих пещерных жителей.
– Будем надеяться… Не пора ли нам выступать?
– Да. Соберите рядовых. Пусть приготовят веревки и факелы.
Джап и Элфрей отправились исполнять приказание.
– Я хочу проводить вас до самого входа, – произнесла Коилла. – Хорошо?
– Ладно. Но не задерживайся там. Сразу же возвращайся обратно. Необходимо охранять лагерь и пеллюцид.
Оставив Хаскера и Рифдоу, все направились ко входу.
После яркого дневного света пещера показалась им еще более темной. Входили с осторожностью. У
