несмотря на способность троллей видеть в темноте, Росомахи победили.
Страйк окинул взглядом место побоища. От противоположной стены камеры тянулся еще один ход.
– Блокируйте тоннель!
Несколько рядовых бегом бросились ко входу. С оружием наизготовку они вглядывались в темную глубину.
– Есть ли погибшие? – спросил Страйк. – Или раненые?
На удивление, никто почти не пострадал. Были лишь небольшие раны.
– Нам повезло, – все еще тяжело дыша, произнес Элфрей.
– Да, но только потому, что нас оказалось больше. Все вполне могло повернуться и наоборот. Ну-ка, посмотрим, что у нас здесь, – взяв факел у Элфрея, Страйк поднял его над одним из усеявших землю тел.
Тролль оказался коротышкой, очень мускулистым и обросшим лохматым серым мехом. По своему сложению и цвету лица – серому, землистому – он вполне соответствовал представлению о том, как должны выглядеть представители подземной расы. Бочкообразная грудь развилась из-за жизни в бедной кислородом атмосфере подземных глубин. Руки и ноги существа были непропорционально велики. Мощные руки с длинными, толстыми когтями стали такими в результате постоянного рытья земли.
Тролль был мертв, но глаза его оставались открытыми. Огромные, черные, они адаптировались к нехватке света, развившись до гораздо больших размеров, чем у других рас. Чем-то тролли напоминали свиней. Носы у них были картошкой и мягкие, как у собак. По контрасту с серыми мехом и бородой голова существа венчалась клоком волос, окрашенных почти в чистый цвет. Насколько можно было судить в неверном свете факелов, это был ржаво-оранжевый.
– Да, не хотелось бы натолкнуться во мраке на такого типа! – кисло заметил Джап.
– Давайте двигаться дальше, – отозвался Страйк.
Ступая с удвоенной осторожностью, они вошли в новый тоннель.
Ход вскоре резко повернул направо, потом опять потянулся прямо. Они миновали пару боковых камер, маленьких и пустых. Потом тоннель сузился до такой степени, что идти стало можно только цепочкой. Примерно футов через сто Росомахам встретилась площадка. Стены и потолок подпирались крепежом из стволов деревьев.
Страйк и Элфрей немного опередили остальных. Они поравнялись с толстым, выступающим бревном, и Элфрей, высоко держа факел, первым двинулся в обход.
Лишь обойдя бревно, он понял, что оно скрывает продолжение тоннеля.
Но было уже поздно.
Из тени на него прыгнул тролль. Сила толчка была такова, что Элфрей полетел вверх тормашками, а факел вышибло у него из руки.
Страйк, не теряя времени, бросился на противника с мечом. Тот, танцующими движениями уклоняясь от ударов, отступил на несколько шагов назад, а потом опять прыгнул вперед и обрушил на Страйка такой поток ударов, что тот едва успевал отражать их.
Пространство было ограничено, и никто из Росомах не мог подойти достаточно близко, чтобы помочь капитану. Оставалось лишь беспомощно наблюдать, как орк и тролль обмениваются тяжелыми ударами.
Страйк размахнулся, целясь врагу в грудь. Тот с поразительной быстротой отскочил в сторону, и меч Страйка глубоко вонзился в деревянную балку. Посыпался дождь пыли.
Драгоценная секунда, которая ушла у Страйка на освобождение меча, едва не стоила ему жизни. Рыча от ярости и безумно рассекая лезвием воздух, тролль бросился на орка.
Но он забыл об Элфрее. Придя в себя после падения, тот подполз и схватил тварь за ноги. Свалить тролля не удалось, но все же это отвлекло его, и Страйку удалось нанести верный удар. Меч распорол противнику бок. Тролль взвыл и упал навзничь, с силой врезавшись в уже подрубленную балку.
Дерево затрещало, по тоннелю пошло гулять эхо.
Сверху послышался зловещий грохот. Градом посыпались земля и камни. Тролль издал отвратительный, отчаянный вопль.
Ухватив Элфрея за куртку, Страйк подтащил его к себе. Краем глаза он увидел Джапа и остальных, стоящих по другую сторону подпорки.
Раздался звук, подобный раскату грома. И потолок обрушился прямо на копошащегося тролля, мгновенно похоронив его под камнями и щебенкой. Толчок, подобный небольшому землетрясению, швырнул Элфрея и Страйка на землю. Их накрыло облако удушающей пыли.
Они лежали, прикрыв головы руками и не осмеливаясь двинуться. Казалось, целую вечность отдается в глубинах земли этот грохот.
Наконец какофония затихла, лавина камней успокоилась, пыль начала оседать. Кашляя и хватая ртом воздух, Элфрей и Страйк поднялись на ноги.
Тоннель у них за спиной оказался полностью заблокированным – от пола до потолка. Среди мусора валялись несколько огромных валунов. Элфрей схватил все еще горящий факел, их единственный источник света, и они принялись исследовать обстановку.
Сразу стало очевидно, что сдвинуть гору обрушившихся камней не удастся.
– Ни единого шанса, – произнес Элфрей, безрезультатно попинав ногой неподвижный барьер. – Весит, наверное, тонны.
– Ты прав, нам сквозь него не пробиться.
– Как думаешь, никого из наших не засыпало?
– Нет, я уверен, они уцелели. Но с их стороны эту гору тоже не сдвинуть. Проклятье!
Элфрей длинно выдохнул:
– Ну, если до сих пор мы питали иллюзии по поводу того, что тролли нас не замечают, то теперь все изменилось. Если, конечно, эти твари не страдают глухотой.
– Вернуться нельзя и здесь оставаться тоже нельзя, может начаться еще одна лавина. Остается одно.
– Будем надеяться, наши сумеют найти выход отсюда.
– Или мы найдем его для них. Но я не стал бы слишком обольщаться по этому поводу, Элфрей.
– Двое против целого тролльего царства. Нельзя сказать, что силы равны, а?
– Будем надеяться, нам не придется проверять это на практике.
Бросив прощальный взгляд на заблокированный тоннель, они повернулись и направились в неизведанное.
Коилла размышляла о поведении Хаскера. Находиться в его присутствии никогда не доставляло удовольствия, но все же раньше, когда он был в себе, это, по крайней мере, было нескучно.
Она украдкой изучала сержанта. Тот сидел напротив, используя в качестве сиденья седло. Руки свисают по бокам, глаза устремлены в пустоту…
Рифдоу, выполняя приказ Коиллы, грузил мешки с пеллюцидом на пару самых сильных лошадей. Собственно говоря, заниматься особо было нечем, оставалось только ждать. Перспектива беседы с Хаскером Коиллу не радовала. Она уже несколько раз осведомлялась о его самочувствии и каждый раз получала в ответ неубедительные заверения в полном здоровье. А больше говорить было и не о чем. Но молчание начинало тяготить ее.
Поэтому она испытала смешанное чувство облегчения и некоторого беспокойства, когда Хаскер, по- видимому, первый раз толком ее увидев, произнес:
– Звезды у тебя?
– Да.
– Можно на них взглянуть?
В лучшие времена слово «невинность» нельзя было применить к Хаскеру ни в коем случае, но то, как он произнес просьбу, заставило Коиллу вспомнить именно это слово.
– Почему бы и нет? – отвечала она. Доставая звезды из мешка, она ощущала на себе пристальный взгляд Хаскера. Когда инструменты были извлечены, он протянул руку, намереваясь взять их. Коилла решила, что самое время провести границу.
– Думаю, лучше будет, если ты посмотришь, но трогать не будешь, – сказала она. И поспешила
