смутился. И в самом деле, все эти разговоры о пении отдают сумасшествием.
– Мне не кажется, что он сумасшедший.
– И мне тоже. Так что, по-твоему, он тогда имеет в виду?
– Понятия не имею. Для меня они просто мертвые предметы.
– Ты по-прежнему не догадываешься, для чего они предназначены? Страйк улыбнулся:
– Поверь мне, если бы я догадывался, непременно бы сказал тебе. Просто прокричал бы. Мы с Элфреем только что об этом говорили. Я не сказал Элфрею одно… Даже будь звезды бесполезными кусками дерева, нам бы все равно стоило отправиться за ними.
Коилла с любопытством посмотрела на него.
– Не думай, я не сошел с ума, – сказал он, выталкивая из сознания воспоминания о снах и сомнения в собственном здравом рассудке. Я на это смотрю вот как… Прежде всего мы нуждаемся в цели. Без нее не успеешь и глазом моргнуть, как дружина распадется. Наверное, это из-за нашего воспитания. Да, мы больше не являемся частью орды. Но мы все равно остались орками и являемся частью нашего народа, как бы ни был он рассеян и как бы ни бедствовал. Думаю, мы должны держаться вместе – или нас повесят поодиночке.
– Понятно. Наверное, в оркском характере есть что-то, отчего мы всегда стремимся к товариществу. Не думаю, будто мы созданы как одинокие существа. Что бы ни случилось, от чего бы мы ни отказались, но цель, Страйк, ты нам дал. Даже если все кончится плохо, мы будем знать, что цель у нас была. И мы пытались ее достичь.
Страйк в ответ улыбнулся:
– Да, правильно. Мы пытались.
Они достигли края леса. Лес был густой, огромный, темный.
Страйк остановил колонну. Помахав рукой, подозвал Элфрея, Джапа и Хаскера.
– Каков план, шеф? – спросил Джап.
– Как я и говорил раньше: простой и прямой. Поднимаем флаг перемирия и пробуем наладить контакт с кланом Кеппатона.
Элфрей, используя древко знамени Росомах, принялся готовить флаг.
– А что, если окажется больше одного клана? – осторожно спросил он.
– Придется положиться на то, что между собой они дружат и пропустят нас внутрь леса. Вперед!
Не без некоторой тревоги они вступили в лес. Элфрей поднял флаг. Он, как и остальные Росомахи, знал, что значение флага известно всем, но далеко не все его уважают.
В лесу было прохладно, пахло землей. Внутри лес не был таким мрачным, каким казался снаружи. Тишина царила почти абсолютная, что вызвало у орков ощущение тревоги.
После десятиминутной езды они выбрались на небольшую поляну.
– Почему-то мне кажется, что здесь надо говорить шепотом, – прошептала Коилла.
Элфрей взглянул вверх, на лиственный полог, сквозь который просачивались солнечные лучи.
– Потому что это место кажется почти святым.
Джап согласился:
Хаскер всего этого словно не заметил.
– И что, будем ходить и удивляться, пока случайно не набредем на кентавра?
Откуда ни возьмись из-за деревьев и кустарников появились десятки кентавров. Некоторые держали длинные тонкие копья. У большинства же были наведенные на орков луки.
– Уже не будем, – отвечала Коилла.
– Спокойно! – сказал Страйк, обращаясь ко всему отряду. – Останавливаемся.
Вперед вышел один кентавр, молодой и горделивый. Шкура на нижней, конской, части его тела была шелковисто-коричневой. У него были широкие копыта и тонкий хвост. Выше пояса его тело несколько напоминало человеческое. Руки были мускулистые, а на груди обильно росли волосы. Спину он держал прямо. Лицо очень украшала кудрявая борода.
Несколько оркских лошадей испугались и попятились.
– Вы на территории клана, – объявил кентавр. Что вы здесь делаете?
– Мы по мирному делу, – заверил его Страйк.
– По мирному? Но вы же орки.
– И у нас определенная репутация, верно? Наша репутация идет впереди нас. Так же как и ваша. Но, как и вы, мы сражаемся за правое дело и не предаем флаг перемирия.
– Хорошо сказано. Я – Гелорак.
– Я – Страйк. А это моя дружина, Росомахи. Кентавр приподнял бровь:
– Твое имя здесь известно. Вы сами по себе или действуете от чьего-то имени?
– Мы здесь по собственному делу. Остальные кентавры по-прежнему держали луки натянутыми и наведенными на орков.
– Ты приобретаешь репутацию орка, который приносит с собой беду, Страйк. Спрашиваю еще раз: по какому делу вы пришли?
– Ничего такого, что может повлечь за собой беду. Мы разыскиваем кентавра по имени Кеппатон.
– Нашего главного? Вам требуется оружие?
– Нет. Мы хотим обсудить с ним другой вопрос.
Гелорак задумчиво изучал гостя.
– Ему решать, захочет ли он обсуждать с вами какие-то дела. Я отведу вас к нему. – Он бросил взгляд на меч Страйка. – Я не стану унижать вас предложением сдать оружие на время вашего пребывания здесь. Думаю, с такими предложениями к оркам обращаться не стоит. Но мы полагаемся на вашу честь. Надеюсь, вы не станете извлекать оружие, даже если разгневаетесь.
– Благодарю тебя. Мы ценим такое отношение. Наше оружие не будет извлечено из ножен, если никто не обратит против нас свое. Я даю слово.
– Отлично! Идем.
Он махнул рукой. Луки опустились.
Гелорак повел отряд глубже в лес. Остальные кентавры держались неподалеку. Наконец вышли на очень широкую поляну.
На поляне стояли здания, по виду напоминающие конюшни. Тут и там попадались обычные, крытые тростником, округлые хижины. Самое большое сооружение напоминало амбар без передней стены. Окруженные облаками дыма, в палящем жару, кентавры били молотами по наковальням и дули мехами. Другие с помощью щипцов снимали с жаровен раскаленные куски металла и окунали в бочки с водой. Металл шипел, вода мгновенно закипала, от бочек поднимался пар.
Домашняя птица и свиньи бегали свободно. В воздухе отчетливо пахло навозом, и далеко не весь он был от скота.
Десятки кентавров, молодых и старых, занимались своими обычными делами. Когда появились Росомахи, большинство оставили дела и стали рассматривать гостей. Страйка несколько успокоил тот факт, что их реакция, видимо, была скорее рождена любопытством, чем враждебностью.
– Подождите здесь, – сказал Гелорак. Легкой рысью он поскакал к оружейной мастерской.
– Что скажешь? – спросила Коилла.
– По-моему, они довольно дружелюбны, – рассудил Страйк. – И к тому же позволили нам оставить при себе оружие. Это хороший признак.
Появился Гелорак в сопровождении еще одного кентавра. Тот был средних лет, с седеющей бородой. Мощь и мускулистость, которые, судя по всему, выделяли его в молодые годы, чувствовались и сейчас, однако впечатление ослаблялось физическим недостатком. Он хромал. Передняя нога, усохшая и тонкая, похожая на веретено, при движении волочилась.
– Приятная встреча, – поприветствовал их Страйк.
– Приятная. Я – Кеппатон. Кентавр я очень занятой и действую импульсивно. Так что простите, если обойдусь без околичностей. Чего вы хотите?
