она не забьет без маны и здоровья элитного краба-переростка, в Велегарде ей лучше с отрицательной репутацией не показываться, неписи с ней даже разговаривать не станут, а стража при малейшем подозрении начнет атаковать, мнение незримого собеседника о ней после поедания гербария хуже стать уже не может…
Мимо нее скользнула тень, постепенно проявляя истинные очертания. Мужской перс, человек, судя по виду, темные волосы, косая челка, большие карие глаза, поджарая фигура в кожаных доспехах, к ремню приторочены ножны — на обоих боках, вероятно, под пару кинжалов.
— Если не намерен помогать, не маячь, сиди в своей скрытности, — Хэйт решительно отстранила парня с пути к элитке.
Краб тем временем целиком выполз на берег и принялся угрожающе клацать клешнями.
— Сейчас нашинкуем, прими группу, — самоуверенно заявил парень.
— Угу, или она нас, что вероятнее, — ответила Хэйт, но приглашение приняла. Разделила задание — если этот… убийца или кто он там, облажается, то проблемы будут не у нее одной.
— Опа, скрытый квест! — парень, похоже, обрадовался. — А ты траву жрала, потому что пустая?
— Догадливый, ога.
Он хмыкнул, бросил девушке один за другим два бутылька — на ману и хп. Хэйт молча выпила «подачку». Швырнула в сторону парня две золотые монеты.
— Дурная, — покачал головой парень, монеты ловить не стал, они упали в песок. — Отвлеки ненадолго эту Хитиновую страхолюдлу.
Хэйт вместо ответа включила две ауры, на атаку и защиту, начала закастовывать тлен. Парень подмигнул ей, взъерошил челку, растворился в тенях. Даже будучи в одной с ним группе, она видела только расплывчатый силуэт.
Хитиновая Смерть на магию отреагировала выпадом клешни.
— С-с-сволочь, у нее клешни на шарнирах, — простонала Хэйт, пятясь и залечивая рану. Краб, снявший ей разом треть хп, бодро семенил за ней на коротеньких ножках. — Ну где ты там, убивец?
Плюнув на последствия, квартеронка активировала пыльцу и угольки. Клешня вонзилась ей в левый бок — уклониться Хэйт не успела бы, даже сильно постаравшись. Испытала лозу — прочла оповещение о невосприимчивости твари к останавливающим, оглушающим и парализующим чарам и умениям; получила урон еще на четверть здоровья.
Монстр прекратил наступление, поднял обе клешни, начал переваливаться с боку на бок.
Хэйт обреченно вздохнула.
За спиной монстра мелькнула тень, два клинка взметнулись, блеснули на солнце, вонзились в мягкое подбрюшье, полупрозрачный силуэт проскользил под громадным телом Хитиновой Смерти, высекая багряные искры, мигнул перед выпученными глазами твари, отпрыгнул — уже полностью видимый. Хэйт, растерявшаяся на пару мгновений, принялась активировать подряд все умения, от тлена до угольков. Краб зашатался, беспорядочно вонзая клешни в песок, целясь, очевидно, в кинжальщика. Парень же метался перед самой мордой твари, исхитряясь ускользать от всех атак, каждая из которых вполне могла его располовинить.
Пока напарник отвлекал моба, Хэйт могла беспрепятственно атаковать — что она и делала со всем усердием. Здоровье краба медленно, но неуклонно ползло к красной зоне…
Громыхнуло: тяжеленная туша краба всем весом бухнулась оземь! Хэйт оглушило, а парня еще и здорово приложило о песок.
— Шесть секунд до скрытности, продержи меня! — крикнул он девушке. Хэйт, едва отойдя от оглушения, мотнула головой, и принялась накладывать заклинания: лечение, регенерация, лечение… Парень выскользнул из-под клешни, готовой разрубить его на две неравные части, пропал из видимости твари.
Краб потянулся обеими клешнями к Хэйт…
Кровавой пеленой подернулся мир перед взором девушки, системные сообщения высветили информацию о двух подряд пропущенных критических ударах…
Хэйт обессиленно опустилась прямо на песок.
— Обычно я не целуюсь с травоядными, но сегодня готов принять награду за спасение именно такой валютой, — напарник вышел из режима скрытности, присел на корточки рядом с девушкой. Наивный…
Удар!
Кулак Хэйт впечатался ему в нос.
— За грязные намеки! А за уродину с клешнями — спасибо.
Одно неуловимое движение — и к горлу Хэйт прижалось лезвие.
— Поосторожнее, девочка, — парень угрожающе сощурился. — Не будь я уверен, что управляет твоим персом не парень, быть бы тебе трупом уже трижды.
— Кхе-кхе, — Хэйт прокашлялась. — Уверен, значит?
— Движения не скованные, плавные, вполне естественные. Подозреваю, ты не пыталась задать пол, не соответствующий реальному, иначе знала бы о предупреждениях о неудобствах такого выбора от системы. Они не преувеличивают — я знаком с умниками, создававшими женского персонажа… из разных соображений. Им было крайне неловко в телах, которые противоречили их природе.
— А как же гномы, например? С точки зрения физиологии, комфортно играть за них разве что карликам. И ты бы ножик убрал, нервирует.
Парень хмыкнул, отвел руку с оружием.
— Смена центра тяжести воспринимается мозгом намного легче, чем смена пола. Я не медик, чтобы пояснить подробнее. Если я тебя не убедил, можешь удалить этого чара, создать мужика и протестировать.
— Благодарю покорно, предпочту оставить все, как есть, — фыркнула Хэйт. — И не мог бы еще немного отодвинуться?
Близость парня (который, к слову, даже не удосужился представиться) ее смущала.
— А на ручках не отнести до большого убитого крабика, чтобы ты квестовую фиговину из него вытащила? — насмешливо вопросил юноша.
— Точно! Квест! И крабы… О, мясо мое пропадает! Еще цветок этот чертов!..
Хэйт, не церемонясь, отодвинула слегка обалдевшего от ее бессвязного бормотания «невидимку», ринулась подбирать трофеи. Ее выгода тухла, в прямом смысле слова, пока она отвлекалась на болтовню этого самовлюбленного нахала!
Она заметалась по пляжу, а за спиной ее хохотал, валясь по песку, малознакомый парень.
— И эта жадина швырнула мне за копеечные банки целых два золотых! Не забудь подобрать, кстати, я не беру с девушек деньги.
— Я уже поняла, ЧТО ты с них предпочитаешь брать! — рявкнула в ответ квартеронка. — Помалкивал бы!
— Не нахожу в этом ничего дурного, — парировал он, не прекращая смеяться. — Ты закончила с уборкой, дорогая? Нам бы еще сдать задание…
— Нет! И «дорогой» будешь звать свою канарейку, может быть, она не станет тебе перечить!
Закончив с пляжем, девушка пошла в реку — за водяной лилией.
— Эй, не надо топиться! Если я тебе не мил, так бы и сказала, зачем же сразу устраивать суицид?