Это с его помощью была развязана война Оплота Кри с Межгалактической Империей, война, унесшая тысячи тысяч жизней…
И все же… Он был мне дорог.
Прости меня, Тод, мой юный ангел с оскалом исчадия ада, прости, но ты не оставил мне выбора.
Арна дергала меня за рукав, выводя из покаянных размышлений.
— А? — я отозвалась-таки на ее домогательства.
— Ты не против присесть? Мне уже тяжело подолгу стоять, ноги отекают.
— Конечно…
Она повлекла меня за собой, сквозь анфиладу комнат, навстречу разговору, от которого не уйти.
— Так-то лучше, — Леди Атир вытянула ноги, заняв большую часть затянутого голубой материей дивана, отличавшегося от тона ее платья лишь меньшей насыщенностью.
Я рассеянно кивнула. Перед глазами снова и снова пролетал тусклый клинок.
— Ты стала совсем другой, — заметила Арна.
— А ты наконец набралась наблюдательности, — машинально парировала я.
— Так уж вышло, что я стала Императрицей. Пришлось.
— Ты счастлива? — я и не думала задавать такого вопроса, он сам сорвался с уст.
— Высокие Лорды поголовно презирают меня за происхождение, недостойное рода правителя, служители не замечают моего присутствия, пока я не начинаю стучать туфлями по стенам, а муж просто- напросто избегает. До рождения наследника менее ста дней, и после него я перестану являться живым инкубатором, следовательно, утрачу всякую ценность. Счастлива ли я? О, безмерно!
— Извини…
Я растерялась, не находя слов.
— За что? — она раскраснелась, изливая накопившееся в душе. Эк же довели девочку, надо б всем рога поотрывать, начиная с императорской персоны! — Во всем только моя вина. Ведь это я его предала, так что не надо меня утешать.
— Кого предала?
Что-то во мне надломилось со смертью Тода, я даже перестала понимать близких людей…
— Моего супруга и Императора, Сэра Брендона. Опоила, соблазнила, умудрилась понести от единственной ночи. Можешь подобрать другое определение моим поступкам?
Горечью сочилось каждое слово ее…
— Могу. Любовь.
Мы замолчали, думая каждая о своем. Зверски хотелось кофе…
— Арна, я убила Тода, — прямо в лоб подруге заявила я. А сколько можно тянуть?..
— Знаю. Я… видела.
— Как?!
— Во дворце немало секретов, Ирина. Ничего не объясняй, не надо. Теперь долги уплачены.
— Не понимаю тебя.
Она всплеснула руками.
— Что там понимать? Когда Тод вернулся… после Македонии, после других планет… я решила, что он стал монстром. А потом… осознала, что он всегда им был. Прошу, не будем об этом.
— Как скажешь.
Получается, Арна знала… Давно ли? Быть сестрой Абсолютного Творца, не имеющего себе равных в этой Вселенной, и не замечать этого… Нет тут вины Арны, никто не мог пробиться сквозь блокировку, которую он поддерживал, начиная с трехлетнего возраста.
Чрезмерно одаренный, изощренно умный, безгранично амбициозный. Была ли Сила его инструментом, или же он сам был инструментом Силы?..
— Ирина, у меня к тебе просьба. Ради нее я тебя, собственно, и вызывала.
— Слушаю.
— Позаботься о моем сыне. Со мной что угодно может случиться, многие меня не любят. А напасть на тебя — побоятся.
Жар. Он поднимался от поясницы и заливал все тело. По кровеносным сосудам медленно протягивали раскаленную проволоку.
— Я так страшна? — я навалилась на спинку дивана, пытаясь выровнять дыхание и отвлечься от подступающей дурноты.
— Где бы ты не побывала, о тебе отзываются, как о демоне ночи…
— А что, похоже, — я облизнула губы. Пить! — Кожа темная, глазки-звездочки.
— Еще тебя называют: тенью, несущей смерть, сумрачной тварью, наместницей ужаса… Продолжить список? Детей пугают за плохое поведение, что Эшти придет за ними в ночи. О тебе говорят страшные вещи, Ирина.
— Я спасаю им жизни, Арна. Будут ли потом их сны сладкими, меня волнует мало. Мертвым детям, знаешь ли, вообще ничего не снится.
Золотисто-фиолетовые бабочки роятся над головой, сливаясь то в облачко, то в цветок, то в…
Черт!
В дракона.
— С возвращением, Эшти, — Фтэрх, как ни в чем не бывало, уселся рядом со мной, почти выпав из поля зрения. Пришлось поворачивать голову…
— Ррры!.. Больно. Во что я вляпалась на этот раз?
— О, ты исхитрилась, проявив чудеса изобретательности, подцепить инфекцию, последнее свидетельство о которой зафиксировано около трех столетий назад.
— Кхрыгх… Прелестно. Обширные медицинские познания.
— Скорее, умение слушать твоих соплеменников. Кстати, о слухах. Глядящий-сквозь-Время уходит.
— Кто б его отпустил… Стоп! Флинер собрался уйти? Куда? Зачем? — оторопела я.
— Эшти, ты не умеешь задавать вопросы. Совершенно. Первым правильным вопросом было бы: «Когда»?
— Когда? — послушно повторила я за Дайр'Кооном.
— По окончанию сражений. А значит, время для вмешательства еще есть. Второй вопрос…
— Почему? — ворвалась я в его ритмичную мыслеречь.
— Он устал, Эшти. Много жизни, много смерти, много разочарований. Он уйдет не один. С ним — эманирующая конструкция, сущность, живая в не-жизни.
— Что? А, догадалась, Ана. Зови ее Ана. Правда, я все равно ничего не поняла. Куда они собрались?
— В сбитый переход. В недра звезды.
— Подожди. Уйти — аллегория «умереть»?
— Даже Дайр'Коон не уцелеет в чреве звезды. Ты верно истолковала, Эшти. Но остановить его еще возможно.
— Как?
— Не добавляя разочарований.
Сэр Ивенс был мрачен и хмур, но я обрадовалась его визиту, как старшеклассница свиданию — он был первым моим посетителем за неделю, которую мне пришлось проваляться в постели (медицинский персонал не в счет). Более никто не удосужился заглянуть в мои покои, дабы засвидетельствовать факт очередного моего возвращения из царства мертвых.
Ничего-ничего, оклемаюсь — наведу немощную порчу на весь дворец, чтоб жизнь малиной не
