Измаил протянул руку, сорвал стручок, но пить не стал, а положил рядом. Он вглядывался в заросли и вот наконец различил темную громаду Шивараду над джунглями.
Огромная луна сверкала в каждой из чешуек, покрывающих кожу чудовища. Оно было точно такое, как описывала Намали. Одни щупальца раздвигали растения, другие отыскивали источник тепла.
Измаил вжался в землю, но голову не опустил. Он хотел видеть, что делает чудовище. Сердце его билось отчаянно, и Измаил был уверен, что Шивараду слышит его. Горло и рот Измаила были иссохшими, как страницы древнего манускрипта в пустынном монастыре.
И скоро будут такими же мертвыми, подумал он. Чудовище, обнаружив его, вытянуло шесть щупальцев и выстрелило. Все шесть игл воткнулись в ствол, за которым лежал Измаил. Он быстро вытащил две иглы, и тут чудовище выстрелило еще раз.
Шивараду ждал несколько минут, и это время показалось Измаилу вечностью. За это время можно было из золотой монеты выковать пленку не толще той, что покрывает глаз змеи.
Вероятно, Шивараду хотел определить, убил он жертву или нет.
Очевидно, он решил, что промахнулся, так как начал спускаться вниз, огибая стволы растений. Когда до Измаила осталось футов двадцать, противодействие растений возросло настолько, что чудовище не могло преодолеть его. Однако такая близость позволяла Шивараду достать Измаила щупальцами.
Но чудовище действовало теперь с осторожностью. Очевидно, оно поняло, что жертва скрывается за стволом. Несколько щупальцев поднялись в воздух на высоту примерно в десять футов. Другие поползли по земле. Измаил смотрел, не зная, что он может сделать. Через минуту оба мира — и старый, родной, и новый, будущий — для него исчезнут.
Намали говорила, что чудовище не может стрелять, если щупальце не вытянуто по прямой. Да, разумеется, ведь любые изгибы уменьшают силу давления воздуха. Может, именно поэтому чудовище сейчас не стреляло. Оно старалось бить только наверняка — прямыми щупальцами.
Были слышны ритмичные вздохи. Это Шивараду накачивает воздух, подумал Измаил.
Одно щупальце, выглядевшее в лунном свете как хобот изголодавшегося слона или безголовая кобра, двигалось по земле быстрее остальных. Измаил с ножом в одной руке и иглой в другой высунулся из-за ствола и быстро спрятался обратно. Он просто оценил, сколько времени занимает это действие.
Над ним повисли три щупальца. Они были слепы, но видели его тепло. Затем одно щупальце нырнуло вниз, будто стремясь приблизиться, чтобы выстрелить. С небольшого расстояния даже с малой силой давления воздуха выстрел будет смертельным. Достаточно царапины, чтобы яд проник в тело.
Щупальце перегнулось через ствол и замерло; отыскивая тепло человеческого тела, оно покачивалось из стороны в сторону. Затем начало распрямляться.
Измаил вонзил конец иглы в раскрытый зев щупальца. И тут же мгновенно спрятался за ствол, вжавшись в землю.
Щупальце задергалось, стало раздуваться. Измаил понял, что оно хочет выстрелить, но всаженная им игла мешает этому. Тогда щупальце стало сворачиваться, а затем резко распрямилось и выстрелило обеими иглами. Но выстрел был напрасным. Иглы улетели в гущу ветвей, не причинив вреда Измаилу. Он вскочил, держа в руке вторую иглу, и прыгнул на разряженное щупальце.
Оно задергалось, стало сворачиваться, но медленно, Измаил всадил иглу на этот раз прямо внутрь отверстия на конце щупальца. Реакция чудовища была очень сильной. Щупальце потащило Измаила прямо к телу, остальные щупальца начали разворачиваться к нему.
Игла вонзилась в щупальце в дюйме от головы Измаила. Чудовище стреляло по человеку, но расстреливало себя. Измаил отпустил щупальце, скатился вниз и упал на землю, ломая тонкие ветви.
Чудовище извивалось в судорогах, тщетно хватаясь за растения. Наконец оно подтянуло щупальца и медленно потащилось прочь, цепляясь за стволы.
Измаил вскочил на ноги и бросился бежать. Он наткнулся на густые заросли, упал, снова поднялся, раздвинул заросли и остановился, прислушиваясь.
Огромная темная масса висела, как облако, над джунглями. Измаил не мог рассмотреть, шевелятся ли щупальца Шивараду. Внезапно торпедообразное тело с огромной головой и сверкающими в лунном свете зубами выскочило из темноты. Оно ударило в один из горбов на теле Шивараду. И горб взорвался.
Это воздушная акула, летающая смерть, нанесла свой удар.
Тут же появилась еще одна акула и вонзилась зубами в тело Шивараду.
Измаил подумал, достаточно ли силен яд Шивараду, чтобы заодно поразить и небесных акул.
Однако у него не было времени смотреть кровавый спектакль. Внезапный шум позади него заставил его обернуться и застыть, сжимая нож в руке. Но вот он услышал знакомое мягкое дыхание.
— Намали, — тихо позвал он.
— Я не могла принять жертву от тебя, — сказала она. — Я хотела помочь… О!
Она увидела тело Шивараду, висящее над ветвями, как разорванная тряпка.
Он рассказал, как все было, и девушка порывисто схватила его за руку и поцеловала.
— Заларампатра и Зоомашматра отблагодарят тебя.
— Лучше, если бы это сделала ты.
Они подошли к мертвому чудовищу поближе. Его рвали на части уже полдюжины акул.
Затем они пошли дальше, нашли удобное место и снова легли спать. Измаил, несмотря на усталость, не мог заснуть от холода. Температура воздуха, как ему показалось, была всего лишь десять градусов выше нуля.
Он соскочил со своего листа и забрался к Намали. Обнял ее руками и прижался к ней, накрывшись другим листом. Намали не возражала, правда, повернулась к нему спиной. Измаил уснул мгновенно, несмотря на близость девушки. Ему приснилась первая ночь в гостинице “Китовый фонтан” в Нью- Бедфорде, когда дикарь-великан Квикег разделил с ним постель. Квикег, чьи кости обратились в прах много тысяч лет назад…
Громадное солнце снова выползло из-за горизонта, и сразу же стало тепло. Они проснулись и обнаружили, что в их вены погружены усики растений. Им пришлось ждать, пока растения закончат свой завтрак Затем они встали, умылись жидкостью из стручков и напились. И тут же были парализованы, но растения, видимо, знали каким-то образом, что эти двое уже выплатили свой долг, и не тронули их.
Они снова пошли на север. По пути они спали еще четыре раза, питались мелкими животными, которые им попадались, и однажды даже съели летающую змею. Это было, как рассказала Намали, единственное животное, у которого отсутствовал пузырь с легким газом. У змеи отдельные ребра развились в крылья, которые действовали так же, как и крылья птиц.
Прошла еще одна ночь, несущая опасности, и снова взошло солнце.
— Сколько нам еще идти до твоего города?
— Не знаю. На корабле мы добрались бы за двадцать дней. Идти же, вероятно, потребуется раз в пять дольше.
Значит, четыреста дней по времени моего мира, прикинул Измаил. Его не беспокоило время, но все же он предпочел бы ехать, а не идти. Ведь продираться через густые заросли — трудная и изнурительная работа. Он завидовал обитателям неба, которые без всяких усилий парили в вышине.
В полдень они увидели облако из миллиардов красных существ. И возле него плавали громадные киты, которые паслись на этом воздушном пастбище.
И тут же в небе был большой воздушный корабль. Намали вскочила, уронив кусок мяса. Она долго стояла молча, а затем улыбнулась.
— Он из Заларампатры!
Вскоре они увидели, как из его чрева выскочили несколько небольших воздушных лодок.
Одна из них погналась за китом в их сторону.
Лодка неслась по следам кита, который, казалось, не замечал опасности. Он спокойно плавал на краю красного облака. И вскоре скрылся за красной пеленой.
Внезапно Измаил увидел, что кит резко взмыл вверх. Серебристая струя брызнула из него вниз: это он освобождался от балласта, который хранил в пузыре.
Теперь Измаил увидел, что кит и лодка связаны между собой канатом. Кит делал совершенно противоположное тому, что делали в подобных случаях морские киты. Он уходил вверх.
— Кит может плавать в верхних слоях атмосферы, где люди не могут дышать из-за недостатка
