когда они катались и вертелись и рвали друг друга.
Остальные волки рычали и скалили зубы вокруг них.
Его челюсти сомкнулись на грубом мехе, скользком от инея, на лапе, худой подобно сухой ветке, но одноглазый волк извернулся на живот и освободился, перекатился и набросился на него. Желтые клыки щелкнули вблизи его глотки, но лютоволк стряхнул своего соплеменника подобно крысе затем метнулся и повалил его.
Перекатываясь, раня друг друга и пинаясь, они дрались до тех пор пока оба не устали и свежая кровь не заляпала снег вокруг них. В конце-концов старый одноглазый волк лег на землю и показал свой живот. Лютоволк клацнул челюстями на него еще пару раз, фыркнул на побежденного и поставил на него свою лапу.
Несколько щелчков клыками и предупреждающее рычание – и самка и молодой тоже покорились. Стая была его.
Добыча была хороша. Принюхиваясь он переходил от человека к человеку пока не обосновался возле самого большого, безликого мертвеца который одной рукой вцепился в темное железо. Второй руки у него не было, она была оторвана до запястья, кусок кости выпирал из плоти. Кровь неторопливым широким ручейком текла через перерезанное горло. Волк начал лакать ее своим языком, затем облизал остатки плоти с его лица и засунув морду в шею покойника разорвал ее отхватив себе приличную порцию нежного мяса. Никогда еще он не ел столь вкусной плоти.
Когда он закончил, он перешел к следующему, жадно поглощая лучшие куски этого человека тоже. Вороны наблюдали за ним с деревьев, сидя на ветвях, темноглазые и безмолвные, и снег осыпался вокруг них. Другие волки продолжили с его объедками: старый волк поел первым, затем самка, затем хвост.
Они были его отныне. Они были стаей.
Нет, прошептал мальчик, у нас другая стая. Леди мертва и, может быть, Серый Ветер тоже, но где-то все еще есть Лохматик и Нимерия и Призрак. Помнишь Призрака?
Падающий снег и пирующие волки начали расплываться. Тепло ударило ему в лицо, мягкое как поцелуй матери. Огонь, подумал он, дым. Его нос уловил запах жаренного мяса. А затем лес исчез, и он был снова в холле, опять в своем сломанном теле, таращась на огонь. Мира Рид переворачивала кусок сырого мяса над огнем, давая ему обжигаться и шкварчать.
- Как раз вовремя, - сказала она.
Бран потер свои глаза тыльной стороной руки, подался назад и и прислонился к стене.
- Ты почти проспал ужин. Странник нашел свинью.
Позади неё, Ходор с нетерпением рвал на куски горячую обугленную плоть, кровь и жир бежали в бороду. Струйки дыма поднимались между его пальцами. "Ходор", бормотал он между
укусами, "ходор, ходор." Его меч лежал на земляном полу рядом с ним. Жойен Рид отщипывал от сустава небольшими кусочкоми, пережевывая каждый кусок мяса дюжину раз перед тем как проглотить.
Странник убил кабана. Холодные руки стоял рядом с дверью, с вороной на его руке, оба смотрели на огонь. Блеск пламени отражался в четырех черных глазах. Он не ест, вспомнил Бран, и он боится огня.
"Ты сказал, никакого огня",напомнил он страннику. "Стены вокруг нас скрывают свет, и рассвет близок. Мы вскоре отправимся в путь."
"Что случилось с людьми? Это враги, что следовали за нами?" "Они вас больше не побеспокоят."
"Кто это был? Одичалые?"
Мира перевернула мясо, чтобы поджарить другую сторону. Ходор жевал и глотал, радостно бормоча в такт дыханию. Только Жойен, казалось, понимал, что произошло, когда Холодные Руки повернул голову, чтобы пристально посмотреть на Брана. "Это были враги".
Мужи Ночного Дозора. "Ты убил их. Ты и вороны. Их лица изуродованны, а глаза изчезли." Холодные Руки ничего не отрицал. "Они были твоими братьями. Я видел. Хотя волки разорвали их одежду, но я еще могу сказать. Их плащи были черными. Как твои руки. " Холодные Руки ничего не говорил. "Кто ты? Почему у тебя чёрные руки?"
Странник смотрел на свои руки, словно прежде никогда их не замечал. "Однажды сердце прекратило биться, а кровь побежала по венам вниз к конечностям, где она загустела и замерзла". Его голос с хрипом вырывался из горла, слабый и изможденный, как и он сам. "Его руки и ноги распухли и почернели, словно кровяная колбаса. Остальное тело стало белым, как молоко".
Мира Рид встала, держа острогу, с наколотым на зубья куском дымящегося мяса. "Покажи нам свое лицо".
Разведчик и не шелохнулся, чтобы исполнить приказ.
"Он мертв". Бран почувствовал вкус желчи в горле. "Мира, он что-то мертвое. Чудовища не могут пересечь Стену, пока она стоит на их пути и мужи Ночного Дозора остаются верны своей клятве. Так говорила старая Нэн. Он встретил нас у Стены, но не мог ее пересечь. Вместо себя он послал Сэма, с той одичалой"
Затянутая в перчатку рука Миры затвердела вокруг древка ее лягушачьего копья. "Кто послал тебя? Кто такой этот трехглазый ворон?"
"Друг. Сновидец, чародей, называйте как хотите. Последний зеленый провидец". Дверь хижины с треском распахнулась. Снаружи зловеще и заунывно завывал ветер. Вороны на деревьях истошно кричали. Холодные Руки не двинулся с места.
"Чудовище", сказал Бран.
Странник смотрел только на Брана, как будто других и не существовало. "Твое чудовище, Брандон Старк."
"Твой", поддакнула ворона, сидя у него на плече. Снаружи вороны на деревьях подхватили ее карканье, пока ночной лес не зазвучал этой песней убийц:"Твой, твой, твой."
"Жойен, тебе это снилось?" спросила у брата Мира. "Кто это? Или что это? Что нам теперь делать?"
Идти с ним, - ответил Жойен. - Мы проделали слишком долгий путь, чтобы повернуть назад. Живыми нам до Стены не добраться. Идем с чудовищем Брана, или нас ждет смерть.
Тирион.
Они покинули Пентос через Ворота Рассвета, хотя Тирион Ланнистер так и не увидел рассвет. "Все пройдет так, будто ты никогда не бывал в Пентосе, мой маленький друг," пообещал Магистр Иллирио, когда задернул фиолетовые бархатные шторы паланкина. "Никто не должен увидеть как ты уезжаешь из города, как никто не видел, что ты приезжал."
- Никто кроме моряков, запихнувших меня в эту бочку, юнги, который убирал за мной, девушки, которую ты послал согревать мне постель и коварной веснушчатой прачки. Ах, ещё и твоих стражников. Если ты не извлёк их ум вместе с яйцами, они прекрасно понимают, что ты здесь не один, - паланкин был подвешен между восемью отборными крупными лошадьми на крепких кожаных ремнях. Рядом шли четыре евнуха, по двое с каждой стороны, а ещё больше ползли позади, охраняя обоз.
"Безупречные не сплетничают", уверил его Иллирио. "А галея, которая доставила тебя сюда, уже на пути в Асшай. Пройдет два года прежде, чем она вернется, если позволит море. Что касается моих слуг, то они меня любят. Никто из них не предаст меня.
Лелей эту мысль, мой толстый друг. Однажды мы высечем эти слова на твоей крипте. "Нам стоило плыть на той галее," сказал карлик. "Самый быстрый путь до Волантиса – морем."
- Морем рискованно, - ответил Иллирио, - осень - сезон штормов, и пираты всё ещё устраивают свои логова на Ступенях и грабят честных людей. Никогда не пожелал бы своему маленькому другу попасть в их лапы.
"На Ройне тоже бывают пираты".
- Речные пираты - сыроторговец зевнул, прикрывшись ладонью - тараканьи капитаны, подбирающие крошки.
"Еще болтают о каменных людях".
Они действительно существуют, чертовы бедняги. Но зачем говорить о таких вещах? Этот день слишком хорош для подобных бесед. Скоро мы доберемся до Ройна и там ты избавишься от Иллирио и его огромного живота. До тех пор, давай выпьем и вздремнем. У нас прекрасное вино и закуски, которыми можно пока насладиться. Зачем обсуждать болезни и смерть?"
Действительно, зачем? Тирион снова услышал щелчок арбалета и задумался. Паланкин колыхался из стороны в сторону успокаивающим движением, и он почувствовал себя ребенком, убаюканным материнскими руками. Хотя я даже не знаю, как это может быть. Шелковые подушки набитые гусиным пухом ласкали его щеки. Фиолетовые бархатные стены были подвернуты кверху, создавая крышу, и внутри было приятное тепло несмотря на осеннюю прохладу снаружи.
Упряжь мулов плетущаяся позади них везла сундуки, бочки и корзины с разнообразными деликатесами, чтобы уберечь сырного лорда от голодания. Утром они перекусили пряными колбасами запивая их темным пивом из высушенного на огне солода. Желе из угря и дорнийское красное составили им компанию за обедом. Вечером были нарезанная ломтиками ветчина, вареные яйца и жаренные жаворонки фаршированные чесноком и луком, со светлым пивом и мирийским огненным вином, чтобы помочь пищеварению. Носилки двигались медленно, чтобы обеспечить максимальный комфорт, несмотря на все это карлик скоро начал сгорать от нетерпения.
"Сколько дней должно пройти, прежде чем мы достигнем реки?" - спросил он Иллирио этим вечером. "При таком темпе, драконы вашей королевы будут больше, чем у Эйгона,когда я наконец их увижу".
"Будем надеяться, что так оно и будет. Большой дракон внушает страх больше чем маленький."- магистр пожал плечами. "Несмотря на то, что я был бы счастлив лично пригласить королеву Дейенерис в Волантис, я вынужден положиться в этом на тебя и Грифа. Я смогу лучше послужить ей в Пентосе, разглаживая путь для ее возвращения. Ну а пока я с вами ... старый толстый человек может позволить себе удобства, неправда ли? Давай, выпей чашу вина".
"Скажи мне," сказал Тирион,
