доказать, что он ввез ствол в Британию, где даже запрещено пугать людей игрушечными пистолетами, и, более того, использовал по назначению. Подслушанный разговор не является основанием для каких бы то ни было обвинений, и лучше ему, Гарри, не лезть куда не следует. Малодушно подумав, что район Ноттинг Хилл кишмя кишит полицейскими, и через пару кварталов доктора Блэка наверняка остановят за вождение мотоцикла в нетрезвом виде, Гарри немного успокоился. Голова его была занята другим. Северус исчез и не отвечал на звонки. Северус, который никогда никого не подводил и никуда не опаздывал. Гарри бросил взгляд на часы: стрелка неумолимо ползла к шести. После минутного колебания он набрал номер профессора Люпина.
— Северус не звонил? — взволнованно спросил он.
— Звонил. А вы разве не встретились? — удивился Люпин.
У Гарри перехватило дыхание.
— Нет! Где он? Что случилось?
— Сказал, что плохо себя чувствует и на банкете присутствовать не будет, — недовольным голосом сообщил хирург. — Разве он не дома?
— Нет, его здесь нет, — окончательно растерялся Гарри.
— Чертов симулянт! — негодующе воскликнул Люпин. — Если вся эта комедия ради того, чтобы не ходить на банкет, то я ему устрою! Пусть позвонит, как появится! — сердито сказал хирург и отключил связь.
Следующие полчаса Гарри метался по дому, прислушиваясь к каждому звуку. Он позвонил по всем имевшимся телефонным номерам, включая миссис Уизли, но это делу не помогло: где находится мистер Снейп, не знал никто. Гарри окончательно извелся. Тащиться на банкет, на который Северус отказался идти, не хотелось. С досадой подумав, что игнорировать мероприятие, на котором должны торжественно вручать грант, было бы непростительно, Гарри нашел клочок бумаги и принялся писать записку.
«Дорогой Кит, — начал он. — Я тебе не дозвонился и...»
Хлопнула входная дверь. Гарри дернулся, как от удара током.
Дорогой Кит стоял в дверях. Без пиджака, с растрепанными волосами и дико блуждающим взглядом. В руке у него была бутылка скотча.
Гарри кинулся к нему и тут же испуганно остановился: Северус смотрел на него, как на призрак.
— Что т-ты здесь делаешь? — он вытянул руку, словно прогоняя наваждение.
Гарри потерял дар речи.
Лицо Северуса исказила судорога.
— П-поздравляю вас с па- алучением гранта, мистер Поттер, — заплетающимся языком сказал он и отсалютовал бутылкой. — Я вас... н-недооценил.
_______________________________________________________________________________________________ _______
* Ева — от древнееврейского: живая.
** Консервы — презрительное название членов Консервативной партии Великобритании.
* * *
46. Пьяный Кит
— Северус! Что с тобой? Зачем... — Гарри попытался коснуться его руки, но тот отшатнулся и едва не упал.
Нетвердым шагом он прошел мимо Гарри в столовую, остановился посреди комнаты и осмотрелся вокруг с таким недоумением, будто видит все это впервые. Гарри бросился за ним.
— Зачем? — эхом повторил Северус, бессмысленно оглядываясь. И вдруг расхохотался.
Не то чтобы Гарри никогда не видел пьяных. В Литтл-Уингинге пили многие. То ли от скуки, то ли с горя, то ли бог весть почему. Дядя Вернон порой позволял себе после работы «расслабиться». Иногда дядюшка становился непредсказуемым: мог впасть в елейное добродушие, а мог от избытка чувств огреть своего племянника по уху.
Тем не менее, ни один пьяный Гарри так не пугал. На мгновение ему показалось, что Северус сошел с ума.
— Господи, ты пьяный, — прошептал он, опять пытаясь взять его за руку.
— Пьяный? — Северус впился в Гарри безумным взглядом. — Я мертвый, Гарри. Ты меня убил. Моими же руками!
Он тяжело опустился на диван и бессмысленно уставился в одну точку.
Гарри плюхнулся рядом и крепко обхватил его за плечи.
— Что за бред! Ты напился и говоришь Бог знает что! Скажи, что мне сделать, чтобы ты в себя пришел? Давай я тебе кофе сварю, давай в аптеку схожу, ты ужасный, Северус!
— Я ужасный, — друг покорно кивнул и опустил голову. Спутанные волосы занавесили лицо.
— Я хотел сказать, ты в ужасном состоянии!
— И это тоже, — пробормотал Северус.
— Скажи мне, что произошло, я же вижу, что-то плохое случилось! — Гарри попытался отобрать бутылку, но друг держал ее мертвой хваткой.
— Случилось то, что я — самонадеянный идиот!
К ужасу Гарри, Северус приложился к горлышку и отпил несколько глотков, будто это была минеральная вода. Скотч потек по его подбородку и залил рубашку на груди, оставляя желтые пятна и распространяя по комнате отвратительный запах алкоголя.
Гарри не выдержал.
— Хватит! — он вырвал из его стиснутых пальцев бутылку и отшвырнул в сторону. Бросок был такой силы, что стекло буквально взорвалось от удара об стену. Столовая погрузилась в карамельно-спиртовое зловоние.
— О-о, — вздохнул Северус. — Лучше бы это была моя голова.
Он откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.
Гарри душили слезы. Все его существо охватила горькая щемящая нежность. Этого Северуса — беспомощного, безумного, измученного — он сейчас любил так, как никогда не любил сильного, властного и вечно все контролирующего.
Он пригладил его густые спутанные волосы и не без труда стащил с друга некогда белую рубашку, мимоходом заметив отсутствие верхних пуговиц. Северус так покорно дал себя раздеть, что Гарри закусил губу, чтобы в самом деле не расплакаться, как ребенок.
— Я сварю тебе кофе, — он попытался уложить жертву скотча на подушку.
Северус вдруг вскочил, с грохотом опрокинув кофейный столик, кинулся к Гарри, схватил за руки и резко развернул к себе. В черных глазах вспыхнуло отчаяние, лицо исказилось болезненной судорогой.
— Что я сделал не так, что?
Он сжал его плечи, скользнул руками по телу и вдруг сполз на пол, обнимая его босые ноги.
— Встань, что ты творишь! — испугался Гарри, безуспешно пытаясь поднять большое безвольное тело.
— И это я говорил тебе о свободе? Я?
Северус запрокинул голову и расхохотался таким жутким смехом, что по позвоночнику Гарри побежала дрожь. Антрацитовые глаза горели безумием.
— Я твой раб, Гарри! Ты — мое божество, мой драгоценный король, мой Антиной, мой маленький хозяин!
В довершение безумства Северус наклонился и приник губами к пальцам его ноги. Гарри дернулся, как от удара током.
— Прекрати! Боже, что с тобой делать! Что ты несешь! Я не хочу играть в эту игру! Дурацкая игра! Ты не раб!
Его начало трясти.
— Раб, — повторил Северус, впиваясь губами в пальцы его ног.
Гарри рванулся, но руки новоявленного раба крепко держали его на месте.
— Я имел наглость кого-то чему-то учить... — прошептал Северус. — Cамонадеянно думал, что знаю больше других... Это непостижимо, Гарри!
Он наклонился, поцеловал косточку на щиколотке и заскользил горячими губами по ступне, щекоча шелком волос. Гарри стоял, дрожа, не в силах разобраться в своих ощущениях.
— Я тебя... не понимаю... — глотая слезы, сказал он. — Что? О чем ты? Что непостижимо?
Черные глаза затопила боль.
— Моя любовь к тебе, Гарри. Непостижима.
Гарри почувствовал, что задыхается.
— Я люблю тебя, Северус! Разве ты не знаешь? Зачем ты мучаешь меня! Что я должен сделать, чтобы ты понял?! — в отчаянии выкрикнул он.
Северус поднял на него взгляд больного раненого зверя. Гарри показалось, что в его солнечном сплетении проворачивается кривой нож.
— Если это правда... хотя бы наполовину... Тогда как ты мог?.. Может, ты по-настоящему свободен? — Северус перехватил его руки и буквально упал на них лицом. — А я... не могу. Я переживу... попробую... не сойти с ума. Я должен идти дальше... пока нужен... хотя бы кому-то... — бессвязно пробормотал он.
— Северус, ты жутко пьяный, — Гарри опять безуспешно попытался высвободить ноги.
— Да, — руки дорогого друга скользнули по его пояснице.
— Да... — теплые губы коснулись живота, целуя так нежно, что Гарри замер.
— Я думал, у нас есть время... — жаркое дыхание обжигало кожу. — Но его... его нет.
Джинсы Гарри поползли вниз вместе с трусами.
— Северус, не надо! Встань!
— Умоляю... пожалуйста... Дай мне запомнить тебя, Кит!
Юноша недоуменно моргнул. Пьяный друг казался загадочней Бермудского треугольника.
Поглаживающие ладони легли на его ягодицы, щека просительно потерлась о голое бедро.
В следующую секунду жаркие губы сомкнулись на краю его плоти. Гарри задохнулся от переполнивших его чувств. Он хотел, хотел этого до боли. До безумия. До тошноты. Хотел, но не так, не сейчас, не...
— Северус, не на...
Горячее, нежное кольцо губ охватило его член. Язык прошелся по стволу мокрым теплым шелком и мягко окутал головку, прижавшись широко и чувственно. Волна пульсирующей крови мгновенно прилила к промежности, щекоча и доводя до исступления.
Гарри опустил голову и уставился ошалелыми глазами на очередное безумие.
Все мысли разом испарились из головы.
Тому, что делал Северус, не было названия. Он целовал все, что находили губы — чувствительную кожу на животе, покрытом мягкими завитками волос, бедра, пронизанные мелкой дрожью, руки, беспомощно отталкивающие его лицо. Он скользил языком между ног своего юного Антиноя с таким упоением, что теперь нельзя было
