себя какой-то тающей, расползающейся медузой: в руках дорогого друга он кончил дважды и теперь блаженно размяк, не в силах шевельнуться.
— Хочу! Сейчас! Пожалуйста, Северус...
Северус обнял его и одним сильным рывком перекатился на постели так, что Гарри оказался сверху.
— Наоборот не хотите, драгоценный мой мистер Поттер?
Гарри разинул рот от изумления.
— Шутишь? — оторопел он.
— Вам понравится, мой маленький мистер По... — Северус впился вылизывающим поцелуем в его сосок.
— Ты с ума сошел, — прошептал Гарри, выгибаясь от удовольствия. — Я никогда... у меня никого... Нет!
— Попробуй... тебе понравится, — раввинский нос ткнулся в другой сосок и мягко пошевелил упругий бледно-розовый шарик.
— Северус, ты что, — испуганно прошептал Гарри. — Ты хотел МЕНЯ, ты же сам сказал!
— М-м... хотел, — пробормотал дорогой друг и почти больно укусил заманчиво затвердевший сосок.
— Ай! И что... уже перехотел? — разочарованно спросил Гарри. — Ты сказал, что...
— Мистер Поттер, если я начну озвучивать ВСЕ свои желания... — губы дорогого друга переместились к его уху и теперь прихватывали мочку. Кончик языка пытался нарисовать за ухом нехитрый узор. По телу Гарри пробежала легкая дрожь.
— Нет, я хочу, чтобы ты первый... Ты... это было твое желание. Ну пожалуйста, — почти жалобно сказал он.
Северус отпустил его ухо и серьезно заглянул в глаза.
— Тебе будет больно, Кит.
Гарри провел кончиками пальцев по его скуле.
— Я хочу. Чтобы больно. Хочу... почувствовать, что я живой, и что мне больно.
Северус прикусил его подбородок.
— Так... достаточно больно?
— Нет! — возмутился Гарри. — Мистер Снейп, может, это ВЫ боитесь?
— Может быть, — пробормотал Северус. — Кит, что ты творишь!
Гарри попытался сделать то, что представлялось ему правильным: обхватил ладонью член драгоценного друга и попробовал на него усесться.
Дорогой друг повалил его на бок и притянул к себе.
— Глупый мелкий кит... родной... хороший мой, не надо так, — прошептал он, лихорадочно целуя его лицо. — Скажите... ну зачем вам это, мистер Поттер? Просто потому, что вы расстроены и...
— Нет! Не поэтому! Северус, я хочу, хочу, тебя хочу, давно! — с отчаянием выкрикнул Гарри. — Для тебя, для себя, для нас! Пока мы живые! Пока мы... мы...
«Любим друг друга», — хотел сказать он, но какой-то спазм сдавил горло, и он замолчал, обнимая Северуса и дрожа всем телом.
— Хорошо, — мягко сказал дорогой друг и повторил совсем тихо: — Хорошо.
По телу Гарри побежали мурашки. Одно слово, обещание, произнесенное низким бархатным голосом, взволновало его до глубины души.
Северус поцеловал его в губы, рассматривая его внезапно порозовевшее лицо с каким-то странным восхищением.
— Как я люблю, когда вы так краснеете, мистер Поттер... — прошептал он. — Маленький... нежный... мой чудесный Антиной... божественный...
Он пробормотал что-то еще, совсем уже бессвязное, целуя его грудь, легко касаясь приоткрытыми губами, спускаясь к животу мелкими нежными поцелуями, от которых Гарри бросило в жар и в паху вновь сладко защекотало.
Определенно, Северус развратил его своими губами и пальцами, успел подумать он. Обсессией болен он сам, быть может, сильнее, чем Северус. Нормальный, приличный, уважающий себя человек не может каждый день навязчиво вспоминать ощущение дразнящего языка и пальцев в своей заднице, и, хуже того, желать этого еще и еще, еще и...
— Еще, — выдохнул он, уже переполненный мукой желания: дорогой друг провел по нежной коже ануса кончиком языка и самым возмутительным образом отвлекся на другие близлежащие части.
Северус лизнул его еще разок. Этого было ничтожно мало.
Гарри заерзал на постели, закусив губу, дрожа в ожидании продолжения.
— Северус... — жалобно всхлипнул он.
Дорогой друг издал какой-то мурлычущий звук вроде довольного и злорадного «м- м...», милосердно погрузил теплый язык в маленькую жадную дырочку и теперь двигался внутри его тела мелкими толчками. Хуже того, раввинский нос, который досель толкался ему в промежность, тоже пытался пробраться как можно глубже.
— Еще, я умру, ну пожа... ах, — Гарри застонал, извиваясь, пытаясь ухватить мышцами нежно мучающий его язык и удержать его внутри.
Едва он ощутил себя на грани, чудесный язык исчез. По комнате разнесся запах уже знакомого геля.
— Гусеница заползает в цветок, — пояснил Северус, нежно проскальзывая пальцем в его анус.
— Какая гадость, гусеница, — хихикнул Гарри, извиваясь на пальце. — Вы определенно не поэт, мистер Снейп.
— Кто-то говорил о любви к энтомологии, — пробормотал Северус, прихватывая губами его член и продолжая ритмично ласкать скользким от геля пальцем.
— Да... А можно... чтобы две гусеницы... — прошептал Гарри, задыхаясь от возбуждения.
Сейчас ему было все равно, во что играть и как назвать пальцы дорогого друга, тонко, изощренно и сладко сводящие его с ума.
Губы Северуса чувственно прошлись по его члену и накрыли головку обволакивающим поцелуем, сомкнувшись плотным нежным кольцом. В то же мгновение Гарри ощутил, что «гусениц в цветке» стало две. Хитрые гусеницы, похоже, превращались в бабочек, пытающихся радостно трепетать крыльями.
Он потерялся в ощущениях, наслаждаясь горячим языком, виртуозно скользящим по его члену, изнывая от поглаживающих пальцев, нежно растягивающих изнутри. Внезапно он вознесся к вершине острейшего удовольствия: головка его члена коснулась входа в узкое горячее горло. Тонкая мука стала непереносимой, и, не выдержав сладостных истязаний, Гарри тихо ахнул и блаженно взорвался сладкими выплесками во рту дорогого друга.
С минуту он лежал, тяжело дыша, не способный шевельнуться.
— Ты решил меня убить, — пробормотал он наконец, едва ворочая языком. — Теперь я мертвая медуза.
— Люблю мертвых медуз, — удовлетворенно сказал Северус, увлеченно целуя его разнеженно раскрытые бедра. Казалось, энергия дорогого друга утроилась. Свесившись с кровати, он полез в тумбочку и извлек на свет божий очередное аптечное зелье в пластиковом флаконе.
— У нас есть гель с анестезией, Кит. Тебе будет не больно.
Гарри вытаращил глаза.
— С какой такой анестезией? — нахмурился он. — Это значит, я ничего не почувствую?
— Ну почему же, ничего... — ухмыльнулся Северус. — Сомневаюсь, что СОВСЕМ уж ничего.
— А общий наркоз не хочешь? — ехидно спросил Гарри. — Чего мелочиться, мистер Снейп?
— Ах ты, вредная... ядовитая маленькая медуза, — Северус тяжело навалился сверху и буквально присосался губами к его рту, не давая сказать и слова.
— Не на... не надо анесте... зию, — пробормотал Гарри, с наслаждением елозя руками по теплой спине и ягодицам дорогого друга. — Северус, пожалуйста, — задыхаясь, прошептал он. — Я хочу все чувствовать... Пусть... больно.
— Зачем тебе это, — заметно расстроился Северус. — Кит, маленький мой, я хотел, как лучше... Все ты прекрасно почувствуешь... Зря сказал, — буркнул он.
— Умоляю, — Гарри отшвырнул в сторону аптечный флакон и вцепился в плечи возлюбленного друга. — Северус, Северус, Северус! Давай!
К удивлению Гарри, Северус внезапно замер, тяжело дыша и глядя на него с каким-то непонятным выражением.
— Кит... — его голос прозвучал еще более странно.
— Что? — прошептал Гарри, прижимая к себе его бедра. Внезапно он почувствовал, ЧТО.
— Я... не могу, — едва слышно сказал Северус.
Гарри стало почти смешно — он никогда не видел дорогого друга таким испуганным и растерянным.
— Ты устал? — он обнял его руками и ногами и вздохнул, в глубине души не зная, радоваться ему или огорчаться. — Бедный Большой Кит... устал.
— Я не устал, — пробормотал Северус. — Я не знаю... Я так... так сильно хотел тебя, — с тихим отчаянием сказал он.
— Ты боишься, что мне больно будет? — догадался Гарри. — ТАК боишься? — потрясенно переспросил он.
Не долго думая, он проворно перевернулся головой к ногам дорогого друга и обнял его за бедра.
— Зато в рот поместится, — жизнерадостно сообщил он, набрасываясь влажными губами на печально поникший член.
Радость была преждевременной. Через минуту воспрявший духом орган перестал помещаться во рту.
— Перестарался, — заметил Гарри, лизнув напоследок плод рук своих и вертлявого языка. — Ой, даже больше, чем раньше был!
Наградой за труды был смех дорогого друга.
— Подождите, вы от меня так просто не отделаетесь, мистер Снейп!
Гарри извлек из складок измятой простыни их обычный гель. Внезапно он замер с флаконом в руке, испуганно уставившись на Северуса.
— Может, ТЕБЕ будет больно? Хочешь анестезию? — он оглянулся, пытаясь понять, куда зашвырнул гель.
Северус расхохотался так, что глаза увлажнились слезами.
— Кит... Как я тебя люблю, если бы кто-то знал... если бы ты только знал, — простонал он.
— А если бы вы знали, мистер Снейп, как я... — он замолчал, смятый жадным поцелуем.
Через минуту Гарри с мистическим восторгом наблюдал, как дорогой друг выливает на ладонь гель и намазывает себя и его, щедро заливая многострадальную простыню.
— Сейчас ты скажешь «Поехали», как в операционной, — нервно хихикнул он.
— Вырастил ехидну себе на погибель, — Северус навалился сверху и нежно поцеловал в губы.
— Поехали? — подсказал Гарри, возбужденно блестя глазами.
Северус наклонился к его лицу.
— Поехали, Кит. Изучишь принцип работы двигателя внутреннего сгорания, — прошептал
