модель мироздания, попытаться освободить свой разум. Быть может, когда-нибудь вы к этому придете. А пока... Вы не свободны, Гарри. Вы не готовы пойти со мной. Туда, где нет ни бога, ни дьявола. И мне нечего предложить вам взамен. Я живу в реальности, и этой реальностью наслаждаюсь. В моей жизни слишком много смертей, чтобы не ценить простые радости настоящего и терпеливо надеяться на несуществующий рай.
— Я сказал вам правду, — Гарри умоляюще посмотрел в усталые антрацитовые глаза. — Мне не нужен рай. Рай без вас? Я пойду в ад, мне все равно!
Брови мистера Снейпа угрожающе сошлись к переносице.
— Вы считаете, что я веду вас в ад? Наши отношения — это грех? — он впился прищуренным взглядом в потемневшие от волнения глаза молодого человека.
Гарри нервно заскреб ногтями плетеное сиденье.
— Вы... ну... не понимаете, что это нехорошо, — пробормотал он.
— Пытаетесь меня оправдать? — иронично сказал профессор. — Значит, то, что хорошо для меня, нехорошо для вас?
— Нет, я не сказал, что мне нехорошо, — смешался Гарри. — Просто это неправильно, грешно и...
— Неправильно? — мистер Снейп схватил его за руку и сжал почти до боли. Его расслабленности как не бывало. — Пока наши отношения для вас — грех и грязь, мы не сможем жить спокойно, Гарри. Вы будете страдать и разрушать себя чувством вины, — в его голосе звучала горечь.
— Я... я не то хотел сказать, — испуганно пролепетал юноша.
— Не обманывайте себя и меня, — поморщился Снейп. — Вы помните, что написали в той тетради? «Бог — добр, но справедлив. Наказание за грех — смерть». Я просил вас подумать самостоятельно, а не цитировать библейские бредни.
— Мистер Снейп, я написал это до того, как понял...
Гарри замолчал. Слова «Понял, что люблю вас» чуть не соскочили с его языка.
— Понял что?
Юноша молчал, сраженный собственными мыслями. «Не может быть», — стучало у него в висках.
— Отдайте мне эту тетрадь, — прошептал он. — Я напишу то, что думаю сам.
Профессор молча встал и вышел в прихожую. Через минуту он вернулся с тетрадью.
— Я написал вам еще пару вопросов, — хмуро сказал он.
Резкий звук телефона заставил обоих вздрогнуть.
— Как всегда, — простонал мистер Снейп. — Меня нет, нет, нет! — с этими словами он сорвал трубку с аппарата. — Да! Я! — рявкнул он. — Что-что?
Некоторое время он молча слушал. Глядя, как пальцы профессора машинально пробежались по пуговицам рубашки и застегнули две верхних, Гарри догадался, что его визит окончен, — возможно, это был срочный вызов в клинику.
— Свяжитесь пока с банком крови. Я сейчас подъеду, — подтвердил его подозрения мистер Снейп и бросил трубку на аппарат.
— Что-то случилось? — Гарри вскочил с кресла.
— Доктор Блэк напился и выпал в окно, — буркнул мистер Снейп, срывая с кресла висящий на нем пиджак.
— Умер? — испугался Гарри.
— В реанимации, — сказал профессор. — Вообще, таким, как вы и Сириус, нельзя заниматься членовредительством, — пробурчал он.
— В смысле?
— У вас обоих редкая группа крови. Четвертая отрицательная. Попробуй найди.
— Я могу быть донором для доктора Блэка! — оживился Гарри.
— Вы? Да вам самому донор нужен, — рассердился Снейп. — Вчера вас снесло ветром с Ноттинг Хилл, как Мэри Поппинс! Не волнуйтесь, не пропадет ваш драгоценный доктор. Я скоро вернусь, Гарри. Может, вы меня подождете?
— А с вами нельзя?
— Нежелательно, — сказал профессор. — Бродя... доктор Блэк хочет со мной поговорить. Он в сознании, — прибавил Снейп. — Может, вы останетесь, Гарри? Компьютер, телевизор, или почитайте что-то...
— Мне неудобно... это ваш дом, — Гарри не нашелся, что ответить.
Мистер Снейп взял юношу пальцами за подбородок и заглянул в глаза.
— Я передумал завещать дом миссис Уизли, — сказал он. — Здесь всё — ваше. Включая хозяина, — он наклонился и коснулся приоткрытыми губами горячих искусанных губ юноши. Гарри на секунду почувствовал легкое прикосновение его языка к своему. — Ах да, грех, — вспомнил мистер Снейп и отстранился.
Юноша разочарованно вздохнул.
— Я подожду вас, — сказал он.
— Там на кухне персики, я про них забыл, — донеслись до него последние слова профессора, затем хлопнула входная дверь, и все стихло.
«Здесь всё — ваше. Включая хозяина».
Гарри прошел на кухню, вытащил из пакета немытый персик и задумчиво откусил. Ему пришла в голову мысль, что сейчас у него есть прекрасная возможность написать ответы на вопросы мистера Снейпа. Ручки не было, и под этим предлогом Гарри обошел весь дом: бес любопытства не дремал. К удивлению Гарри, те три комнаты, которые он уже видел, были единственными обжитыми помещениями: совмещенная с кухней столовая, гостиная с роялем и библиотека. Он поднялся по лестнице на второй этаж. Три комнаты из четырех были совершенно нежилыми, вся мебель была покрыта чехлами. Гарри толкнул четвертую дверь. В комнате было темно, он нашарил на стене выключатель и зажег свет. Это была спальня — большая, современная, жестких геометрических форм, в весьма сдержанных серых и кремовых тонах. «Зал ожидания аэропорта», — вспомнил он, только сейчас задумавшись, кто и в какой рейс может отсюда отправиться, кроме мистера Снейпа.
Размеры широкой низкой кровати не исключали такой возможности. Бесы услужливо напомнили Гарри о существовании групповых рейсов, — одному человеку в такой кровати делать было нечего.
Юноша уселся на край постели и бессознательно погладил ладонью шелковистую ткань покрывала. На небольшом столике с торшером обнаружился блокнот и ручка. Подталкиваемый все тем же бесом любопытства, Гарри раскрыл блокнот и перелистал страницы. К его разочарованию, вместо списка пассажиров на авиарейс, там были краткие записи о проведенных операциях. Это можно было бы назвать дневником кардиохирурга, но ничего интересного тут не было: даты, фамилии, анамнез, диагноз и метод хирургического вмешательства, записанный медицинскими сокращениями и непонятными санитару Поттеру символами.
На какой-то странице ему попалась фамилия Уизли. Гарри попытался разобрать записи, но все, что ему удалось понять, это «мерцательная аритмия» и «катетерная абляция». Очевидно, миссис Уизли была пациенткой мистера Снейпа, понял он. Он пролистал блокнот до последней страницы и увидел уголок фотографии, аккуратно заложенной за обложку. Чувствуя себя мелким негодяем, Гарри набрал воздуха в грудь и потянул снимок за уголок.
Это была маленькая фотография для документов. Пальцы юноши, держащие снимок, слегка задрожали. С фотографии на Гарри смотрел он сам, в старых очках и в старой футболке, — это был один из снимков на документы в Лондон Бридж. Гарри осторожно положил фотографию назад, закрыл блокнот и вернул его на место.
Мысли разбредались. Юноша открыл тетрадь и невидяще уставился в исписанные страницы.
«Что такое грех?» — прочитал он новый вопрос в своей тетради. Следующий вопрос заставил его нахмуриться: «Какие удовольствия вы считаете грехом?»
Он попробовал писать, но скоро бросил это занятие, снял очки и положил их на столик.
За окном совсем стемнело. Гарри зевнул — его глаза закрывались от усталости.
«Грех ли лежать на постели мистера Снейпа? Сейчас встану и спущусь вниз», — последняя мысль проплыла в его отяжелевшей голове, он свернулся калачиком на самом краю огромной кровати и мгновенно уснул.
* * *
— Почему я должен тебе верить? Может, тебе все это померещилось спьяну, — мистер Снейп стоял возле постели Сириуса Блэка, задумчиво разглядывая рентгеновские снимки.
— Я не так много выпил, — едва слышно проговорил злополучный хирург. — Посмотри мою кровь до трансфузии.
Говорить ему было тяжело — два ребра были сломаны.
— Он сказал: «О, смотри, что это?» — прохрипел Блэк, морщась от боли. — Я высунулся подальше, а он...
— Ты сможешь его опознать? Чтобы выкинуть человека за ноги, надо быть достаточно сильным физически, — мистер Снейп всмотрелся в показатели монитора жизненных функций: — Ты еще дешево отделался, Бродяга. Третий этаж...
— Не обязательно быть сильным, — сказал Блэк. — Он использовал элемент неожиданности. Я перегнулся через подоконник, а он этим воспользовался.
— Не понимаю, кому ты нужен, — пожал плечами кардиохирург. — Я бы тебя милосердно скинул с двадцатого, Сириус. А с третьего этажа — ни то ни сё.
— Думаю, это кто-то из родственников, — хрипло прошептал Блэк. — Наверное, отомстить хотели. Чтоб калекой остался.
Кардиохирург нахмурился.
— Не исключено, — сказал он. — И что ты от меня хочешь?
— Я не хочу обращаться в полицию. Может быть, в частное агентство... — пробормотал Блэк, шаря свободной от капельницы рукой по синтетической повязке на груди.
— Это твое дело. Мне одно непонятно, зачем ты меня позвал? — кардиохирург перехватил худое запястье Сириуса и уложил его руку вдоль тела.
— Понимаешь, Сопли... Северус, когда мы с этим типом бухали, ему кто-то позвонил на мобильный. Он рядом стоял, и я слышал голос звонившего... слова не разобрал, но голос... Голос я узнал, — почти шепотом сказал он.
— Ну и кто ему звонил? — без особого интереса спросил кардиохирург.
— Люциус Малфой, — ответил Блэк.
* * *
— Гарри?
В доме было тихо. Подъезжая к коттеджу, профессор заметил свет в окне кухни. К его удивлению, в ней никого не оказалось. На столе валялся пустой пакет от персиков.
Мистер Снейп прошел по комнатам, включая везде свет. Гарри исчез. Со вздохом разочарования мужчина
