Первый из идущих шагнул на доски моста.
Появиться.
Толпа остановилась, смешавшись. Задние, кому меня было не видно, напирали некоторое время, подходили отставшие, о чем-то переговаривались шедшие впереди. Главный, высокий мужчина с русой, наполовину поседевшей головой шагнул вперед, ко мне. В самом деле, как в вестерне каком.
— Привет, колдун.
— Привет, городской.
Похоже, мирно мы уже не разойдемся.
— С чем пришли?
— Так вот, поговорить пришли. Или нельзя?
— Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации. Так сказано в конституции, кажется. Вы как, мирно?
— Мирно, колдун, мирно.
— Тогда идите. Отсюда. Нет у меня охоты говорить.
— А придется.
Сильный такой мужик, уверенный в себе. Не договариваться он пришел, а условия ставить. Тогда зачем ему нужны свидетели? Не приму условий — начнут стрелять?
— В деревне ребенок умер.
— Вот как?
— Вот так. По грязи этой два дня не могли в райцентр отвезти, на третий уже поздно было.
— За два дня до Гнединска на руках дотащить можно.
Он мотнул головой.
— Можно или нет, то дело третье. У тебя есть переход.
— Ну?
— Есть, я знаю. Ты мог спасти ребенка!
Щас я стану оправдываться, жди!
— И ты мог. Вон какой крепкий, наверняка бы и за день донес.
— То есть ты специально не стал помогать людям?
Вот что с ним сделать? Не хочет человек мирно все уладить.
— У меня есть причины не делать этого.
— А у меня нет причин не спросить, почему ты позволил кому-то умереть. Ты не думай, что тут один такой. Избранный.
Он поднял руку, и зажег над ладонью небольшую шаровую молнию. Совсем маленькую, сантиметра два в диаметре.
— Это хорошо, в деревне маг будет. Только ко мне не лезь, и мы как-нибудь поладим.
— Поладим. — Молния погасла. — Значит так — я знаю, что у тебя есть возможность быстрого перехода в большие города. Предлагаю переселиться к нам. Там и людям сможешь помогать, и тебе спокойнее будет. Я узнал, нет у тебя ничего, чем можно было бы защититься. У меня — есть.
Он снова зажег молнию, подбросил.
— С тебя переходы и невидимость, с нас безопасность.
— А если не соглашусь?
— Согласишься. Не дурак же ты, от нормальной жизни отказываться? Да и должок за тобой!
“Где я”
— Замри. Замри.
“Где я”
Порядок.
Стоявшие напротив задергались, озираясь и проверяя, кого парализовало, а я потер глаза и посмотрел на них. Говоривший со мной дернулся, потом хмыкнул.
— Что, не подействовало? Может, сдохла твоя магия?
— Подействовало. Замри.
Шаг, вынуть руку из кармана, поднять пистолет к его голове, выстрел.
Тело упало под ноги шарахнувшимся людям, кто-то выругался матерно.
“Где я”
Все тихо. Мрачно посмотрел на чего-то ждущих городских. Не знаю, команда они или нет, но потеряв так просто своего старшего они смутились. Иной лидер подавляет приспешников, потеряв его они не сразу понимают, что нужно делать, особенно когда на тебя пистолет уже наставили. На это я рассчитывал, это и произошло. К тому же они поглядывали на лес, все еще ожидая чего-то, их простой план не предусматривал того, что мне не обязательно видеть цель, чтобы кинуть оцепу.
— А теперь слушайте внимательно, и не говорите потом, что неправильно поняли. Мне насрать на то, какие у вас были планы и чем вы оправдываете свои действия. Они затрагивают меня и мою жизнь, поэтому я вправе сделать все, — я выделил интонацией, — чтобы у вас не получилось.
Стоявший на коленях рядом с убитым молодой мужик потянулся куда-то к поясу.
— Замри. Так вот, в этих местах никто и ничто не может мне приказывать. Неважно, по какой причине, неважно, во имя чего — я, и только я определяю, что и как я буду делать. Кто попробует возразить — умрет. И не один. Сейчас у меня есть дела, а завтра с утра я приду, и убью всех, кто приехал в Белое вместе с этим вот. — Я кивнул на труп. — Женщин, детей, мне похрен, всех положу.
Ну, кинутся? Я же один, вы же можете меня смять, затоптать?
— Эти деревни защищаю я. Значит мне и решать, как мою силу использовать. Чтобы хотя бы попросить нужно иметь очень веские доказательства, иначе…
Мужики отводили глаза, одна женщина молча закрыла рот задошкой и плакала. Замерший у трупа напряженно смотрел в никуда.
— Ступайте. Не забудьте тело забрать.
— Ты, колдун, доиграешься…
— Замри.
Одна оцепа осталась. Я снова шагнул вперед и толпа послушно откатилась от новой жертвы. Поднять оружие, приставить ствол к его лбу.
— Этот человек мне угрожал. Если я не услышу в течении десяти секунд почему не должен выстрелить, то я его убью. — Кто-то дернулся было с возражениями, но я успел раньше. — Если слова меня не убедят, то я убью и просителя тоже.
Молчание. Три десятка человек, две трети мужики. Стоят, перетаптываются, молчат.
— Это, Михалыч. Ты это, погодь, а? Володя мужик хороший, механик, сам понимаешь, как нам сейчас нужен. И дети у него, да?
Председатель, вынырнувший из толпы, мял в руках кепочку, говорил заискивающим голосом и вообще всячески изображал простого селянина.
— Под твою ответственность. Он этому, — Я кивнул на труп. — Не родственник?
— Не, тут познакомились. Они же…
— Хорошо. Пусть живет, говорливый такой. Может и в самом деле просто дурак. Только труп все равно заберите.
“Где я”
Илья на камне, студент стоит в двадцати шагах с поднятой рукой. Ну, понятно, подбежал, когда стрельба началась.
Опустив оружие я отошел, держа людей в поле зрения. Как они еще тащить будут, покойник здоровый лось был.
Пока в толпе примерялись, как лучше тащить три тела, ко мне подошел дальний родич, пришлось поприветствовать добрым словом:
— Сука ты, председатель.
— Что ж поделать, Михалыч. Городские борзые, с оружием, маг вон есть. Долю в заводе им дай, земли выдели, ополченцев подчини, они ж типа все служившие, круче их только горы. Надо было им намекнуть.
