осознает значение вашей находки, народ Мустанга и Непала определенно оценит ее. Вы обнаружили место упокоения Хранителя. Четыре значка, выгравированные на крышке ларца… Нет ли у вас фото получше?
— Нет, к сожалению.
— А где сейчас ларец?
Сэм ответил:
— В Сан-Диего, у Сельмы, нашего главного исследователя.
— О боже. А она…
— Вполне понимает, что делает, — сказала Реми. — Она старается открыть ящик — осторожно, чтобы не повредить.
— Очень хорошо. Я, пожалуй, мог бы помочь ей в этом.
— Вы знаете, что там внутри?
— Возможно. Вскоре я к этому перейду. Что рассказал вам Сушант о Хранителях и Теуранге?
— Дал хороший обзор, — сообщила Реми, — и дал понять, что настоящий эксперт — вы.
— Это чрезвычайно верно. Ну-с, Хранители были стражами Теуранга. Эта честь передавалась от отца к сыну. С шести лет их готовили только к одной цели. Указ Химаншу 1421 года — это один из четырех случаев, когда Теуранг эвакуировали из Ло-Монтанга. Предыдущие три случая, каждому из которых предшествовало вторжение, закончились благополучно, и Теуранг впоследствии возвращался в столицу. Но вторжение 1421 года было иным. «Военачальник» того времени Долма убедил короля и его советников, что это вторжение будет иным. Он был уверен, что оно означает конец эры Мустанга. Не говоря уж о пророчестве.
— О пророчестве? — переспросил Сэм.
— Да. Избавлю вас от подробностей, связанных с буддистской легендой и нумерологией, но пророчество утверждало, что настанет время, когда королевство Мустанг падет, и единственный способ восстановить его — вернуть Теуранг на место его рождения.
— Сюда? — спросила Реми. — Так нам сказал Сушант.
— Мой дорогой друг ошибается. Но, право же, это не его вина. Распространенная история Мустанга и Теуранга в лучшем случае полна слепых пятен. Прежде всего вы должны кое-что понять: народ Мустанга никогда не считал себя владельцем Золотого Человека, скорее, его стражем и хранителем. Как Сушант описал вам природу Теуранга?
— Его наружность?
— Нет, его… природу.
— Мне кажется, он использовал термин «жизнедаритель».
Карна ненадолго задумался, потом пожал плечами.
— Возможно, метафора. Миссис Фарго, вы ведь по образованию антрополог?
— Верно.
— Хорошо, хорошо. Минуточку.
Карна встал и исчез в боковом коридоре. Они услышали такие звуки, будто на полке перебирали книги, потом Карна вернулся. Он принес два тома в кожаных переплетах и конверт из плотной бумаги, толщиной в дюйм. Сел, полистал книги, нашел то, что искал, потом отложил книги в сторону, раскрытыми страницами на пол.
И сказал:
— Королевство Мустанг никогда не могло похвастать пышностью и великолепием. Архитектура здесь в основном функциональная, скромная, как и люди — но когда-то они были очень образованными и во многих отношениях превосходили Запад.
Карна повернулся к Реми. И спросил:
— Вы антрополог. Что вы знаете об Арди?
— Об археологической находке?
— Верно.
Реми на минуту задумалась.
— Я давно не читала отчеты, но вот что я помню: Арди — прозвище, данное окаменелости возрастом четыре с половиной миллиона лет, найденной в Эфиопии. Насколько помню, научное название Ardipithecus ramidus.
Хотя находка вызывает многочисленные споры, принято считать, что Арди — недостающее звено в эволюции человека, мостик между высшими приматами вроде обезьян, человекообразных обезьян и собственно человека, и их более отдаленными предками вроде лемуров.
— Отлично. И его характеристики?
— Скелет как у лемура, но с признаками приматов: руки, способные держать предмет, противопоставленные большие пальцы, пальцы с ногтями, но без когтей, короткие конечности. Я что-нибудь упустила?
— Пятерка! — ответил Карна. Он раскрыл конверт, достал оттуда цветную фотографию десять на восемь и протянул Сэму и Реми. — Вот Арди.
Как и описала Реми, окаменелое существо, лежащее на боку на земле, походило на помесь лемура с обезьяной.
— А теперь, — сказал Карна, — вот как нарисовал Теуранга известный художник.
Он достал другой листок и протянул им. На цветной репродукции было изображено гориллоподобное существо с массивными руками и приплюснутой головой, на которой бросались в глаза широкий рот с клыками и огромный торчащий наружу язык. Вместо ног существо поддерживала колонна из мышц, оканчивавшаяся единственной ступней с перепонками.
— Видите какое-нибудь сходство с Арди? — спросил Карна.
— Нет, — ответил Сэм. — Похоже на мультик.
— Поистине. Рисунок сделан по легенде о первом короле Тибета Ньятри Ценпо, который, как говорят, был потомком Теуранга. За тысячелетия Теуранг стал в Тибете чем-то вроде страшилища. Но версия Мустанга совершенно иная.
Он поднял одну из книг и подал Сэму и Реми.
На открытой странице был примитивный, но очень стилизованный рисунок. Общий стиль был бесспорно буддийский, но не узнать изображение было невозможно.
Реми спросила:
— Арди?
— Да, — ответил Карна. — Словно вдруг оживший. Я считаю, что это наиболее точное изображение Теуранга. То, на что вы смотрите, мистер и миссис Фарго, и есть Золотой Человек.
Сэм и Реми целую минуту молчали; они смотрели на рисунок и пытались усвоить слова Карны. Наконец Сэм сказал:
— Вы ведь не хотите сказать, что это существо…
— Жило в современном Мустанге? Нет, конечно нет. Я подозреваю, что Теуранг — это дальний родственник Арди, вероятно, гораздо более позднее недостающее звено, но определенно возрастом в миллионы лет. У меня есть и другие рисунки, на которых Теуранг изображен со всеми признаками Арди: хватательной кистью, противопоставлением больших пальцев. На этих рисунках черты лица более схожи с приматами.
— А почему его назвали Золотым Человеком? — спросил Сэм.
— Легенда утверждает, что в королевском дворце в Ло-Монтанге скелет Теуранга был полностью собран — так, что казался человеческим. В 1315 году, вскоре после основания Ло-Монтанга, первый король Мустанга Аме Пал решил, что Теурангу недостает величия. Он приказал одеть кости Теуранга в золото, а глаза и кончики пальцев украсить драгоценными камнями. Зубы, которые, по слухам, сохранились почти нетронутыми, покрыли золотым листом.
— Должно быть, вот была картина! — заявила Реми.
— «Кричащая», называю я это, но кто я такой, чтобы спорить с Аме Палом?
Реми сказала:
— То есть здешние люди выработали теорию эволюцию до Дарвина?
— Теорию? Нет. Твердое убеждение? Несомненно. За без малого тридцать лет, что я провел здесь, я
