находился без сознания? Шесть? Двенадцать? Какой сегодня день? Почему-то ему казалось, что наступает рассвет.
Он сосредоточился и попытался вспомнить, что случилось перед тем, как он упал без чувств. Он вместе с Рейфом вернулся к самой первой «точке», где хранилось больше всего взрывчатки. В голове стали возникать картины происшедшего. Вот Рейф бежит по переулку, преследуя человека в темном плаще и цилиндре. Зено остался на месте, возле сломанной тележки у заднего выхода из меблированных комнат. И внезапно его ударили сзади по голове.
После этого всплыли воспоминания о злобных вопросах и избиении. Он заморгал, увидев перед глазами тяжелый кулак, летевший ему прямо в лицо. Картинка расплылась. Второй обморок.
Операцию «Кисет» можно было бы считать удачной, если бы его не поймали и не идентифицировали как агента Особого ирландского отдела. Их прикрытие развеяно в прах. Чем больше Зено пытался смириться с судьбой, тем упорнее не мог признать провала.
Издали, с лестницы, донеслись звуки шаркающих шагов. В соседней комнате приглушенно разговаривали несколько человек. Дверь в его камеру пыток открылась, потом снова захлопнулась. Зено, изображая обморок, сидел с закрытыми глазами и опущенной на грудь головой. На миг ему показалось, что он бредит, — он безошибочно узнал шелест женского платья, легкие шаги, потом плеск воды в умывальнике.
Тот, кто стоял рядом, приподнял его подбородок, грубо обтер лицо влажной тряпкой, прижал ее ко лбу и глазам. Прохлада! Зено приготовился к следующему раунду пыток и открыл глаза.
Знакомый запах вызвал лавину ассоциаций. Лицо расплывалось перед глазами. Женщина держала в одной руке тряпку, в другой — обтянутую кожей дубинку. Должно быть, он все-таки спит, ибо ему привиделась его мертвая возлюбленная Джейн Уэллс. О Боже, значит, она жива. На мгновение его охватила беспредельная радость, но потом сердце тревожно забилось. Нет, наверное, он сам умер.
Охваченный страхом и горем, он нашел еще одно объяснение, слишком ужасное, чтобы думать о нем. Когда его глаза опять сфокусировались на прекрасном и таком знакомом лице, Зено, к своему ужасу, понял, что он не сошел с ума и перед ним не видение.
— Очнись, Зак. Пора делать признания.
Холодный компресс облегчил его состояние. Или это сделали знакомые звуки ее голоса? Он ощутил, как сжались в агонии внутренности, отчего боль в переломанных ребрах стала еще сильнее.
— Ты умерла, — прохрипел он в ответ.
Горло саднило от жажды. Высокие звуки ее смеха когда-то казались мелодичными, а сейчас звучали грубо и цинично.
— Не стоит осложнять свое положение. Если ты быстро не признаешься мне, они придут и выбьют тебе кувалдой колени.
Все его существо содрогалось при виде этой женщины, но он сделал все, чтобы она не поняла, насколько сильно его поразила.
— Прежде чем я сообщу тебе все, что ты хочешь знать, изложи мне краткую версию событий, которые привели к взрыву на Кингс-Кросс… который тебя убил. — Он улыбнулся разбитыми губами. — Повесели мертвеца, моя сладкая девочка.
Она с силой ударила его по лицу. Прежние ссадины закровоточили снова. Зено на миг ослеп от боли, но потом поднял голову и посмотрел ей в глаза.
— Моего брата зовут Джеймс Кэрри. Вспомнил, Зак? Он сейчас в Ньюкаслской тюрьме. Благодаря тебе, Мелвиллу и Каслмейну.
Зено внимательно оглядел ее. По сравнению с Кэсси ее красота сейчас казалась ему более резкой и грубой. Линия губ стала жесткой, а в темных глазах плескался ледяной холод.
— Полагаю, это можно считать мотивом, мисс Уэллс.
— Уже миссис.
— Ты вышла замуж за террориста? Мои поздравления.
Он кивнул. В голове тотчас зашумело.
Женщина стояла совсем близко. Зено почувствовал, как ее ноги прижались к его коленям. Она провела палкой по его груди, животу, по внутренней поверхности бедер.
— А что скажет твой муж, Джейн?
— Обещаю ничего ему не говорить. И той молоденькой вдове — тоже.
Раздутыми ноздрями Зено втянул в себя воздух. Сломанные ребра отозвались острой болью. Он поморгал, чтобы смахнуть пот с ресниц, и постарался унять гнев. Женщина протянула руку к пуговицам на его брюках. Неужели она собирается поработать над нижним отделом его тела? В другой руке она держала смертоносную дубинку. Зено приготовился к боли… или к удовольствию.
— Ты тосковал по мне, Зак?
Он не желал вспоминать их общее прошлое. Один только звук ее голоса бередил старые раны в его душе.
— После взрыва мне пришлось опознавать твое кольцо, — хрипло произнес он. — Больше от тебя ничего не осталось. Но ты знала, что будет именно так, рассчитывала на это.
Она гладила его через грубую ткань рабочих брюк.
— Ну разумеется!
Зено с усилием сглотнул.
— Ты была на собственных похоронах? Спряталась под зонтиком? Тогда весь день шел дождь.
— Ты слышишь, как я о тебе плачу, Зак?
Ее пальцы уже справились с пуговицами на белье.
— Не надо.
— Думаю, пора его вытащить на свет. Посмотрим на храброго, несгибаемого малыша.
На ее губах возникла жесткая улыбка, которая сползла с лица при неожиданном звуке пистолетных выстрелов.
Из соседней комнаты послышался стук и грохот. Они оба повернули головы на шум. Казалось, кто-то пытается высадить дверь. Снова выстрелы. Джейн подняла дубинку и бросилась к дверям.
Зено не стал пассивно ждать развязки. Не обращая внимания на врезавшиеся в конечности путы, он качнул стул и прыгнул на женщину. Оба рухнули на дощатый пол. Зено извернулся и всей тяжестью тела упал на нее. Раздался отвратительный хруст костей. Женщина взвыла и тут же затихла. Теперь его тюремщица лежала под ним бездыханной.
Он стал поспешно высвобождаться из своих пут. Дверь чуть-чуть приоткрылась. Потом распахнулась шире. В комнату проник луч света и упал на лицо Зено. Он позвал на помощь.
— Господь Всемогущий! Зак! Ну у тебя и вид!
Рейф разрезал веревки на его щиколотках и помог Зено подняться на ноги. От остальных пут детектив избавился сам.
— Значит, операция провалилась.
Он потер кисти, чтобы быстрее восстановить кровообращение в безжизненных руках.
— Не совсем. — Рейф отбросил в сторону веревки со щиколоток. — Отдел расследований уже в пути. Мелвилл скоро отдаст приказ захватить остальные «точки». Будет масса арестов и сотни фунтов взрывчатки.
— Но главари уйдут, — с горечью ухмыльнулся Зено.
Лежащая женщина издала слабый стон.
— О, у нас же осталась она!
Зено поднял стул, а его напарник перевернул тело. Над глазом темнела глубокая рана. Веки женщины затрепетали, глаза на миг приоткрылись и снова закрылись. Рейф направил ей в лицо свет фонаря.
— Господи, Боже мой! У меня что, бред?
Зено покачал головой.
— Это Джейн.
Вдруг Зено уловил за спиной у напарника какой-то намек на движение. В дверях возникла темная фигура с пистолетом в руке. Зено успел толкнуть Рейфа вниз.
Пуля впилась ему в бок, как раскаленная кочерга. Он упал рядом с Рейфом, зацепив по дороге стол.
