нейтрализовать. Когда еще представится такая возможность?
— Будет гораздо лучше, если мы уйдем сейчас, Пен, — сказал Джордж настойчивее, чем обычно. Господи, да что на него нашло? Возможно, его расстраивает неизбежность ее скорого замужества? Но чем быстрее это произойдет, тем лучше. — Мне кажется, мы злоупотребляем гостеприимством Софии. Вряд ли леди Далби ожидала, что у нее соберется половина Лондона, да еще в самое неподходящее время.
Было действительно очень поздно. Обычно в половине восьмого вечера все, закончив с визитами, разъезжаются по домам и начинают готовиться к вечерним светским развлечениям. Это касалось всех в Лондоне, но только не тех, кто в этот день собрался в Белой гостиной леди Далби. Если Иденхем сейчас не уедет, то и Пенелопа останется. Все просто. Неужели Джордж этого не понимает?
— Почему мы должны быть первыми? — сердито прошептала она, не сводя глаз с Иденхема. На другом конце комнаты герцог разговаривал с братом Софии, мистером Джоном Греем. Интересно, о чем? — Никто не собирается уходить.
— Это правда, — согласился Джордж, оглядев гостиную. — Как ты думаешь, у нее часто такое происходит? Я имею в виду, что люди надолго задерживаются вопреки приличиям?
— У нее? Ты говоришь о леди Далби? — удивленно спросила Пенелопа. — Не думаю, что так происходит всегда. Почему тебе пришло это в голову, Джордж?
— Мне кажется, всему есть какое-то объяснение, Пен. Надеюсь, дело не в нас?
Она тоже на это надеялась.
— Можем мы наконец пойти домой? — спросил Кранли у Айвстона.
— Тебе пора научиться получать от жизни удовольствие, Кранли, — ответил Айвстон, оглядывая комнату. — Наслаждайся.
— Меня ждет дома молодая жена, Айвстон, так что мне претит даже сама мысль о каких-то сомнительных наслаждениях, — сказал Кранли, слегка изменив позу.
Никто больше не сидел, гости стояли или перемещались по гостиной, включая леди Далби, и послеполуденный прием визитеров теперь больше напоминал официальный прием. Айвстон вновь обвел взглядом «благородное» собрание. Мисс Прествик выглядела несколько взволнованной. Причину ее состояния он вычислил легко — трудно завладеть вниманием мужчины, если вокруг толпится столько людей. Айвстон понимал это лучше других, ведь женщины прохода не давали, пытаясь привлечь его внимание. Он привык, что за него боролись, и только эта простушка мисс Прествик, которой и похвастать- то нечем, кроме солидного состояния, позволяет себе его игнорировать. Что еще можно от нее ожидать? Женщина благородного происхождения ни за что не позволит себе разговаривать в столь непочтительной манере. Разве он не был самым желанным и завидным женихом в этой комнате?
Определенно был.
Но эта странная крошка вовсе не собиралась признавать очевидный факт. Видимо, она не отличается умом, раз упускает такой шанс. От внимания Айвстона также не ускользнуло, что ее брат постоянно выступает в роли некоего хранителя, который делает все возможное, чтобы сгладить неблагоприятное впечатление, которое производит на людей его сестра. И судя по всему, он был сыт этой ролью по горло. Все время оставаться начеку из-за странностей своей сестры — нелегкая задача. Айвстон такого и врагу бы не пожелал. Пенелопа Прествик могла довести до белого каления самого преданного из мужчин, коим и являлся ее брат Джордж Прествик.
— Странно, не правда ли? — тихо спросил Кранли Айвстона. Поскольку они оба смотрели на мисс Прествик, Айвстон понял, о чем говорит его брат. — Пожалуй, это первый случай, когда незамужняя девушка полностью тебя игнорирует. Как ощущения, Айвстон? Тебе, наверное, стало легче на душе?
Айвстон искоса посмотрел на Кранли. После женитьбы он сильно изменился, причем не в лучшую сторону, на взгляд Айвстона. Подумать только, у его брата проснулось чувство юмора. Очень некстати, надо сказать, особенно в данной ситуации.
— О да, мне гораздо легче.
— У тебя это прямо на лице написано. Правда, — усмехнувшись, сказал Кранли.
Айвстон гордо вздернул подбородок.
— Девчонка явно не блещет умом. И не имеет ни малейшего представления, как вести себя в высшем обществе.
— Ты уверен в этом? — небрежно спросил Кранли. — Я имел возможность поговорить с ней на балу у Прествиков, и она мне показалась очень занятной.
— Это дрессированные медведи бывают занятными.
— Перестань, Айвстон. У нее нет ничего общего с дрессированными медведями. Ты просто не привык, что тебя не замечают потенциальные невесты, вот и злишься.
— На самом деле, — тихо, но со скрытым раздражением сказал Айвстон, — я не воспринимаю ее как потенциальную невесту. Для меня она не представляет ни малейшего интереса.
— А ты поговори с ней о розах, — с очаровательной улыбкой предложил Кранли. Не в характере Кранли было так улыбаться, так что Айвстон тут же почувствовал подвох. — Она их обожает. И тогда ты поймешь, насколько она занятная, и будешь очарован, как я.
— Я вообще не собираюсь с ней разговаривать. Тем более сейчас, когда она так занята, — сухо заметил Айвстон.
— Если ты собираешься ждать, пока ей надоест крутиться вокруг Иденхема, то упустишь свой шанс навсегда. Может быть, это входит в твои планы?
Какой же занозой был этот Кранли, но, пожалуй, лучшую характеристику дала ему собственная жена, сравнив его с напористым быком. Айвстона не волновало упрямство брата, пока не пришлось испытать это на себе. Теперь он изводил его с бычьим упорством, и приятного в этом было мало.
— Мисс Прествик совсем меня не интересует.
— Так же, как и ты ее, — возразил Кранли. — Замечательно, не правда ли? Обычно женщины прохода тебе не давали, а теперь… — И Кранли наигранно пожал плечами, что выглядело несколько унизительно. — Полагаю, теперь ты и на пушечный выстрел не подойдешь к женщине, которая не будет знать ответа на вопрос, как назвать будущих детей. Ты боишься, ведь у тебя нет никакой практики.
— Ты намекаешь, что я не умею обращаться с женщинами?
Судя по ледяному выражению лица, Айвстону было не до смеха. Кранли, единственный из братьев, за исключением, пожалуй, Блейкса, всегда заботился о благополучии семьи, поэтому видел Айвстона насквозь. Кранли по собственной инициативе взвалил на себя это бремя, защищая брата от разного рода неприятностей, особенно если это касалось женщин, и с течением времени Айвстон начал воспринимать его опеку как должное. Возможно, он привык слишком полагаться на брата?
— Я не сомневаюсь, что ты прекрасно умеешь с ними обращаться, — спокойно ответил Кранли, одновременно наблюдая за мисс Прествик. Братья стояли недалеко от двери, ведущий в холл, причем у Айвстона вдруг появилось ощущение, что они здесь оказались не случайно. — Видимо, для тебя понятие «обращаться с женщинами» означает избегать их. И если принять во внимание, что обращение с женщиной в первую очередь подразумевает общение с ней, то вряд ли ты можешь похвастать большим опытом в этой области.
— Я понимаю, что ты хочешь посмеяться надо мной. Ничего у тебя не выйдет.
— А ты думаешь, я считать не умею? Сколько женщин у тебя было, Айвстон? Со сколькими женщинами ты… обращался?
— Их было более чем достаточно. И уж точно больше, чем у тебя. Ты долго отсутствовал и несколько лет провел в море.
— Но, мой дорогой Айвстон, все корабли иногда бросают якорь. И, поверь, в портах, куда мы заходили, я не терял времени даром.
— Это что, метафора, Кранли?
— Не совсем, — едва заметно улыбнувшись, ответил Кранли.
— Что ты предлагаешь? — спросил Айвстон, ибо знал Кранли так же хорошо, как и Кранли знал его. Дискуссии такого рода неизбежно приводили к заключению пари.
— Ничего плохого, уверяю тебя.
На что Айвстон недоверчиво хмыкнул, чем вызвал неожиданный интерес со стороны Джона Грея и
