— То есть?
Джорджетта судорожно вдохнула. Как трудно это выговорить!
— Все, и вы в том числе, пытаетесь на меня давить. Никто ничего не говорит прямо, но о мягкости или деликатности тоже все забыли. Обе наши семьи полагают, что мы с вами поженимся. И это меня беспокоит, Бо!
Теперь он встревожился всерьез и обнял ее за плечи.
— Джорджетта, мне казалось, мы с вами понимаем друг друга!
— Слова не были сказаны. И никто меня не спрашивал.
— Все и так ясно. Я езжу в ваш дом. Мы целовались прошлой зимой. И — да, вы дали мне повод думать, что хотите выйти за меня замуж.
— Я не говорю, что не хочу за вас замуж, — возразила она. — Но мне нужно время.
— Неужели вы не знаете, какие чувства я к вам питаю?
— Все, о чем я прошу, — чуть-чуть повременить. У меня такое ощущение, словно мы очертя голову бросаемся в этот брак.
Бофор стиснул зубы.
— Каждую ночь, ложась спать, я представляю вас в моей постели.
О Боже правый!
— Бо, вам не следует говорить такое в моем присутствии.
— Почему? Вы респектабельная молодая леди, но я, разумеется, думаю о близости с вами. В этом нет ничего дурного.
— Знаю, но мы не женаты.
Бофор схватил ее в объятия.
— Мы могли бы пожениться.
Девушка поспешно отвернулась, чтобы скрыть предательски подступившие слезы.
— Вы меня не слушаете!
Он привлек ее к себе.
— Просто мне очень трудно дается ожидание.
Джорджетта смущенно ахнула, почувствовав напряжение его мужской плоти, прижимавшейся к ее животу.
— Не бойтесь, прошу вас.
Она испытующе прищурилась.
— Вот почему вы так торопитесь с женитьбой! Вы хотите со мной переспать.
Бо рассмеялся.
— Где вы слышали это слово?
— У меня три старшие сестры. — Она попыталась толкнуть его в грудь. — Вы мне не ответили.
Он осторожно коснулся губами ее губ.
— Я постараюсь выполнить вашу просьбу не торопить события, но не хочу ждать слишком долго.
Джорджетта отняла его руки. Бо ничего не понял.
— Лучше отвезите меня домой.
— Вы снова расстроены, — заметил он. — В чем дело?
— Если бы вы слушали, по-настоящему слушали то, что я говорила несколько минут назад, вам бы не пришлось спрашивать. Но вы в точности, как наши матери. Вам кажется, будто вы заранее знаете, какое решение я приму. — Джорджетта покачала головой. — Бо, не нужно думать, что все само собой разумеется. И мне кажется, будет лучше, если я не поеду с вами навещать бабушку. Это даст повод нашим родным строить планы на будущее, а я еще ничего не решила.
Стиснув зубы, Бофор развернулся и зашагал прочь, предоставив ей возможность торопливо идти вслед. Она начала отставать. Тогда он обернулся и зашагал ей навстречу, но остановился в нескольких шагах от Джорджетты; это расстояние казалось ей целой милей.
— Простите, что поддался дурному настроению. Да, я строил планы, но вы меня поощряли — и словом, и делом.
— Бо, мне кажется, будет лучше, если вы отвезете меня домой.
Он не понял и, наверное, никогда не поймет. Тяжесть легла ей на сердце. ОН и сейчас пытается объяснить все по-своему!
— Вы заставляете меня страдать из-за того, что мама проболталась о нашей с вами поездке к бабушке, — горячился он. — Я видел, что вы сразу перестали улыбаться. Но это же несправедливо — разве я виноват? Я не могу влиять на матушку.
— Бо, несправедливо думать, будто я стану делать все, что мне прикажут. Визиты в ваш дом, поездки в экипаже, танцы и самое главное — свадьба! Если я не сумею за себя постоять, все так и подумают, будто я заранее согласна делать все, что другие сочтут для меня подходящим!
— Я за вами ухаживаю, — упрямо повторил он.
— Вы меня торопите и не хотите этого признавать. Отвезите меня домой, Бо!
— Просто вы усложняете простые вещи, — возразил он.
— Нет. Я всего лишь хочу иметь право голоса в собственной жизни.
Глава 5
Эми решила поработать над своими эскизами, пока светило яркое утреннее солнце. Ей представилось платье с вандейковским воротником. По низу платья она изобразила воланы из шелкового тюля, а вверху листа написала свои рекомендации:
В дверь постучали. Недовольно хмурясь, Эми встала из-за стола.
— Войдите.
Едва появившись на пороге, Джорджетта с досадой произнесла:
— С нетерпением жду сегодняшнего вечера, когда с этой карточной вечеринкой будет наконец покончено. Мама сходит с ума из-за любой мелочи. Чуть не устроила мне скандал, когда я чихнула.
— О Господи, — рассмеялась Эми.
— Слуги носятся как угорелые, и отец рекомендовал мне сидеть у себя и не путаться под ногами. Потом сам заперся в библиотеке. Мне бы тоже там спрятаться, да не могу.
— Твоя мама хочет, чтобы все удалось на славу, — попыталась утешить подругу Эми.
Джорджетта вздохнула.
— Она помешалась на том, чтобы все было безупречно! Мне приходится кусать губы, чтобы не потребовать — пусть, наконец, перестанет донимать всех своими замечаниями.
Эми стало жаль Джорджетту, которой приходилось терпеть столь энергичную и вездесущую мамашу.
— Ты ее понимаешь и стараешься быть любящей дочерью, несмотря на ее недостатки.
Джорджетта округлила глаза:
— О, у тебя новые эскизы?
— Нравится тебе вот этот?
— О да! Высокий воротник сейчас входит в моду.
— Вот прогулочное платье с длинными рукавами, — продолжала Эми. — Три ряда кружев на плечах и два — по низу юбки.
— Второе платье мне тоже очень нравится. Ты собираешься показать их мадам Дюпон? — спросила Джорджетта.
