— Проиграете, потому что вы нарушаете правила, которые мы установили вместе. Но мне это только на руку. Я просто горю желанием уложить вас в постель сегодня же утром.
— Вы не уважаете мою стыдливость! — воскликнула Эми.
Уилл вытащил часы.
— У вас две минуты, чтобы выйти из воды. Иначе проиграете пари.
— Этого не было в нашем договоре, — возмутилась она.
— Одна минута.
Эми встала и неловко выбралась из ванны. Схватила полотенце, намереваясь прикрыться, но нечаянно уронила. Уилл нагнулся, чтобы его поднять, и скользнул взглядом по ее ногам. Потом он улыбнулся, разглядывая ее лоно.
— И здесь рыжие.
— Полотенце, п-прошу в-вас, — стуча зубами, проговорила Эми.
Он подал ей полотенце.
— Вы дрожите.
Эми поскорей набросила на себя полотенце. Ее лицо горело. Уилл подал ей халат. Она просунула руки в рукава и потуже затянула пояс. Он протянул к ней руку, но она бросилась мимо. От ярости она была готова его растерзать.
Уилл последовал за ней в спальню.
— Я не нарушил правил.
— Вы наглец! — воскликнула она. — Вам безразлично, что я хотела умереть от стыда!
— А вам не жаль меня? Ведь я совершенно убит. Вас не заботит, что прошлой ночью я умирал от желания вас любить?
— Вы согласились играть по правилам, — напомнила Эми.
— Как и вы.
— Лучше бы мне никогда…
Эми замолчала. Не то скажет такое, о чем потом сильно пожалеет!
— Что «никогда», Эми?
— Забудьте, я ничего не говорила.
Эми чуть не сказала, что лучше бы ей никогда не выходить за него замуж. Опасно даже думать об этом; ей стало стыдно.
— Нет. Закончите фразу, — приказал Уилл.
Эми взглянула на него. Какое суровое и жесткое лицо!
— Уилл, я подозреваю, что вы явились сюда лишь затем, чтобы устроить ссору.
Он покачал головой.
— Утром я нарвал вам лесных цветов и надеялся застать вас еще в постели. Хотел приказать, чтобы нам принесли поднос с завтраком прямо сюда.
Эми вспомнила, что видела на прикроватном столике букет ромашек, и поморщилась.
— Когда я услышал, как льется вода, сразу же пришел к вам. Я не могу получить от вас то, что хочу, пока не докажу, что достоин вас.
— Уилл!
— Нет, позвольте мне закончить. Я всего-то и хотел, что посмотреть на собственную жену.
— Уилл, я скромная девушка.
Эми не могла сказать ему, что боится, — вдруг он посмотрит на нее и решит, что она непривлекательна? У нее маленькая грудь, и сама она слишком худа. Хуже всего, если он начнет сравнивать ее с теми красавицами, с которыми делил постель. Без сомнения, он уже разочарован, увидев ее нагую.
Уилл взял ее руки в свои.
— Кажется, сегодня я получил черную метку.
Эми опустила ресницы.
— Спасибо за цветы.
Он коснулся ее подбородка.
— Признаюсь вам еще кое в чем, даже рискуя получить еще одну черную метку.
Ее пульс участился. Что еще он сейчас скажет?
— Помните, как я сказал вам, что наблюдал за вами на балу у Бересфордов?
Она неуверенно ответила:
— Да.
— В этом платье с лентами вы казались такой высокой и царственной! Я представил себе, что у вас, наверное, длинные стройные ноги. — Он усмехнулся. — И оказался прав.
Взглянув ему в глаза, Эми поразилась: кажется, она ему понравилась.
— Полагаю, мне не следует говорить, что я еще себе представлял.
— Нет, теперь вы обязаны мне это сказать, — возмутилась Эми.
— Хорошо. Кажется, я уже сказал, когда вы вышли из ванны.
Эми покраснела, припомнив непристойное слово, которое он пробормотал: «рыжая»!
— Вы думаете только об этом?
Он усмехнулся.
— О чем «этом»?
— О том, чтобы заниматься любовью.
— Милая, я ведь мужчина. Вы бы пришли в ужас, если б знали, как часто мы думаем об «этом».
— Вы пытаетесь меня одурачить.
Он попытался ее обнять. Боже, он опять возбужден!
— Мы одеты, — напомнил Уилл. — На тот случай если вы захотите меня потрогать.
Эми очень нравился его запах — смесь сандалового дерева, крахмала и его самого.
— Я не знаю.
Он был слишком возбужден, да и ей, мягко говоря, было хорошо в его объятиях. Если она потеряет осторожность, он выиграет пари. Тогда прощайте ее надежды наделить их отношения нежностью!
— Будьте милы со мной, и я буду мил с вами, — сказал он.
Сопротивляться его очарованию было решительно невозможно, и он, кажется, старался.
— Сегодня вечером, — пообещала Эми. — Первое блюдо, но только одетыми.
Он одарил ее сияющей улыбкой:
— Буду считать часы.
— Кстати, о часах. Наверно, слуги уже накрыли к завтраку. Давайте сойдем вниз. Я позвоню Анне. Когда оденусь, постучу вам в дверь.
— Эми?
— Да?
— Я решительно настроен выиграть пари.
Рассмеявшись, она толкнула его в плечо.
— Идите же, а я пока оденусь.
Они вошли в сад, и Джорджетта схватила Бо за руку.
— Здесь, возле живой изгороди, есть скамья, — сказала она.
Кусты были достаточной высоты, чтобы скрыть их от зоркого взгляда матери.
Ветер ерошил его светлые волосы.
— Я удивлен, что ваша матушка смягчилась и позволила мне прогуляться с вами вдвоем, — сказал Бо.
— Папа застал меня в слезах и заявил маме, что она слишком опекает меня.
Бо нашел скамейку и сел возле Джорджетты.
— А почему вы плакали?
Она не поднимала глаз:
— Я скучаю по Эми.
