— Пожалуй, — согласилась она. — Но по-моему, будет приятно оставить этот уголок таким, как он есть сейчас. Каким мы его нашли.
— Мы весь его оставим таким же, если ты этого хочешь.
— Нет. Эшбери должен выглядеть... Ой, посмотри!
Аделаида выпустила его руку и рванулась вперед к поросли синих колокольчиков, растущих среди сорняков у стены коттеджа садовника.
— Вот почему я хочу оставить часть сада нетронутой! — крикнула она через плечо. — Смотри, какое сокровище!
Аделаида с восторгом наклонилась, чтобы получше рассмотреть цветы. Их было немного, но следующей весной...
Какое-то движение в коттедже привлекло ее внимание, и она выпрямилась, ожидая увидеть служанку с ведром и шваброй. Но это был сэр Роберт. Он выступил из открытой двери с приветливой улыбкой на губах и с пистолетом в руке.
— Добрый день, миссис Брайс.
Позднее Аделаида не могла четко вспомнить свою немедленную реакцию на это зрелище, а то, что запомнилось, заставляло ее краснеть от стыда. Она вскрикнула и замерла на месте, беспомощно оледенев от страха.
Пистолет. У него был пистолет.
— Аделаида, назад! — повелительный спокойный голос Коннора разбил лед.
Она рискнула бросить взгляд через плечо и с упавшим сердцем поняла, что муж находится в десяти ярдах позади нее.
Сэр Роберт покачал головой:
— Она останется там, где стоит. Или еще лучше... — Его улыбка превратилась в злобную гримасу. Он перевел пистолет с Коннора на Аделаиду. — Иди сюда!
Голос Коннора прозвучал, как удар хлыста:
— Нет!
Аделаида была полностью с ним согласна. Неизвестно, что сделает сэр Роберт, если захватит ее, но вероятнее всего, ей грозит похищение. Она посмотрела на сэра Роберта и покачала головой. Лучше пусть ее убьют в собственном саду, чем увезут куда-то и застрелят там.
Улыбка барона дрогнула, и он вновь перевел пистолет на Коннора.
— Иди сюда, или я выстрелю ему в живот.
О Боже, Боже! Он действительно это сделает. Аделаида нерешительно шагнула. Лучше пусть ее похитят, чем Коннора застрелят в их саду.
Коннор двинулся вперед.
— Аделаида, нет!
— Ах, ах, ах!.. — Сэр Роберт издевательски размахивал пистолетом. — Ты только шевельнешься, и она умрет. Она не подойдет, и ты умрешь. Все ясно?
Не сводя глаз с пистолета, Аделаида двинулась к нему. Сэр Роберт схватил ее за плечо и рванул к себе. На какой-то краткий миг ей показалось, что она сможет дотянуться до оружия, но эта возможность исчезла прежде, чем она успела это сообразить. Сэр Роберт резко повернул ее, обхватил за талию и стал гладить большим пальцем в мерзком подобии ласки.
— Говорил же я тебе, что в конце концов она будет моей.
Он дразнил Коннора. И это взбесило Аделаиду больше, чем его прикосновение. Она не пропустит следующего шанса завладеть оружием, мрачно подумала она. Не упустит возможности его застрелить.
Внешне Коннор оставался невозмутимым. Голос его прозвучал ровно:
— Отпусти ее, Роберт. Это наше с тобой дело. Она не имеет к этому никакого отношения.
— Как и этот пистолет. Однако думаю, что пока придержу обоих.
— Чего ты хочешь?
— О, всякую всячину! — жизнерадостно отозвался сэр Роберт.
— Наша вражда окончена. Пусть...
— О, неужели? — язвительно произнес сэр Роберт. — Потому что ты так сказал? Потому что уже достаточно развлекся, уничтожив все мое, и теперь хочешь все прекратить, прежде чем...
— Я тебя не уничтожил. Но сделаю это, если ты повредишь хоть волос на ее голове. Я тогда...
— Что? — рявкнул сэр Роберт. — Что ты сделаешь? Ты погубил мое имя. Украл мою жизнь! — И когда Коннор покачал головой, почти завизжал: — Не отрицай это! Не смей отрицать! Я знаю, это ты стоял за всеми фальшивыми инвестициями. И ты отправил все эти письма.
— Какие письма?
— Что?.. Какие письма?! Десятки писем! Чертовы сотни! — Грудь сэра Роберта вздымалась и опускалась, как кузнечные мехи. — У моих дверей собралась толпа. Мне пришлось выбираться через окно. Слышишь, ублюдок, через окно! Я сбежал из Эдинбурга едва живой. Я больше никогда не смогу показаться в обществе. Каждый муж, отец и брат в Британии хочет порвать меня на куски. Я не могу вернуться домой, а теперь у меня и денег нет, чтобы куда-нибудь уехать. Так объясни мне, будь любезен, что ты можешь сделать со мной хуже того?
У Аделаиды все смешалось в голове. Он узнал о фальшивых инвестициях. Но мужья и отцы? Поддельные письма, о которых говорил ей Коннор? Это не может быть правдой. Коннор их сжег. Он сжег все. Она видела это своими глазами. С леденящим ужасом Аделаида вдруг поняла, что не имеет значения, что она видела, что она знала. Кто-то разослал эти письма, и сэр Роберт никогда не поверит отрицаниям Коннора.
Коннор явно пришел к тому же выводу.
— Я дам тебе денег, чтобы ты...
Рука сэра Роберта крепче впилась в ее талию.
— О, ты дашь мне куда больше!
— У меня в кармане двести фунтов. Отпусти Аделаиду и можешь их забрать. Я прослежу, чтобы ты благополучно уехал из страны. Куда только захочешь.
Сэр Роберт замолчал, и Аделаида затаила дыхание. Может, он примет это предложение? Может, он сейчас обдумывает мудрость отступления? Может быть...
— Какой дурак носит в кармане двести фунтов? — В голосе сэра Роберта звучала странная смесь недоумения, насмешки и презрения. — Идиот-дворняжка!
— Возьми деньги, — настаивал Коннор.
Сэр Роберт фыркнул носом.
— Жить на твои подачки? Подчинять каждый поступок твоей воле? Даже если я буду так глуп, что поверю твоему слову, я не унижу себя, принимая такую благотворительность. Лучше пусть меня повесят за убийство. По крайней мере, когда буду болтаться в петле, мне доставит удовольствие горе в твоих глазах.
— Тебя не повесят, — сказал Коннор. — Твой титул сыграет свою роль. Ты проведешь всю жизнь в тюрьме или в сумасшедшем доме.
Пистолет снова дернулся в сторону Коннора.
— Тогда закончим это прямо сейчас!
Аделаида дернулась в его руках.
— Возьмите меня с собой.
— Аделаида, не будь дурой! — рявкнул Коннор.
Она его проигнорировала. Она не собиралась глупить.
И не собиралась никуда ехать с сэром Робертом, если сумеет этому помешать. Но ей нужно было купить им время.
— Он сделает все, чего вы захотите, — торопливо говорила она. — Если я буду у вас, он даст вам все, чего захотите. Он будет полностью в вашей власти. Не на несколько минут, а так долго, как вам захочется. Вам не придется сидеть под замком и принимать его милостыню. Он заплатит любую цену, какую вы назовете.
— Он станет за мной охотиться.
