совершила ошибку, однажды отдавшись мужчине, и это окончилось катастрофой. «Не делай этого снова, только не с этим мужчиной. Он слишком особенный, чтобы его потерять».
Чувство стыда от скрываемой ею тайны было слишком свежо, и каждый день она надеялась, что никто не узнает о ее распутстве. Но сейчас мужчина с обезображенной рукой был внутри ее, и он вот-вот узнает, что у нее тоже есть шрамы. Ее девственность исчезла, и на смену ей пришла гладкость, присущая только замужним.
Его рука замерла, и ее сердце — тоже. Глядя в сторону, она радовалась, что не видит выражение его лица. Серена ожидала возникновения подобной ситуации в свою брачную ночь, и к этому моменту она бы что-нибудь придумала. Но она никак не ожидала, что ответ держать придется уже сегодня вечером.
Она напряглась, готовясь к выражению шока с его стороны, или, чего хуже, к ехидному выпаду. Но ни того ни другого не последовало.
Вместо этого она почувствовала, как его пальцы начинают медленно двигаться взад-вперед. Она выдохнула, так и не поняв, что перед этим затаила дыхание. Он хотя бы заметил, что она уже не девица? Это не имеет значения, осознала она. Отдайся она другому мужчине или Малькольму прямо сейчас, она больше не невинна.
Приятные ощущения становились все сильнее, и Серена позволила себе в сладостном забытьи отбросить стыд в сторону. Она томно положила голову на плечо Малькольму, позволяя ему доставить ей наслаждение. Экстаз нарастал, чувства обострились. Надетая на его палец, нижняя часть ее тела билась о его бедра. Его эрекция тоже стала сильнее — она чувствовала ее — и так же молила об освобождении. Но в этот момент Малькольм думал о том, чтобы доставить удовольствие ей, и Серена была готова продемонстрировать свое наслаждение.
Кончиком пальца он крепко нажимал на ее клитор, разгорячив его сверх всякой меры. Болезненное наслаждение возросло, она вцепилась в его руку — отчасти, чтобы остановить ее, отчасти, чтобы направить. Но он обнял ее другой рукой — казалось, он точно знает, что доведет ее до оргазма. И этой рукой он тер ее грудь все сильнее сквозь ткань корсажа. Серену окутывал кокон чувственности. Малькольм нежно покусывал мочку ее уха, побуждая Серену к капитуляции. Место меж ее ног, соединенное вплотную с его ладонью, разгорячилось, напряглось, запульсировало — пока ее наслаждение не вырвалось наружу ослепляющей вспышкой.
Она билась в его руках несколько мгновений, непроизвольно схватив Малькольма за плечи. Очнувшись от оргазма, она обнаружила, что он нежно целует ее в щеку.
Серену затопило удовлетворение, и она повернулась к Малькольму лицом. Обвила руками его шею и одарила восхищенным поцелуем.
Она бы отдала ему в этот момент что угодно. Его принятие, его альтруизм, нежность, его желание… она чувствовала себя почти признательной и хотела подарить ему те же ощущения, что испытала сама.
Но Малькольм вдруг прервал их поцелуй. Он замер и отстранился.
Серена забеспокоилась. Она чем-то ему не угодила? Оттолкнула? Она вот-вот потеряет уважение и расположение этого мужчины? Пожалуйста, Господи, только не второй раз подряд.
Малькольм смотрел вверх, прислушиваясь к чему-то неведомому. В глазах читалась тревога.
— Малькольм?
Он посмотрел на нее и приложил палец к губам, прося не шуметь.
Потянулся и вытащил пистолет из кобуры. Серена понятия не имела, что его встревожило. Ночь все покрыла тьмой, и она вообще ничего не видела под безлунным небом. Но что бы это ни было, Малькольм в мгновение ока превратился из любовника в воина. Он заслонил ее собой, держа пистолет над головой.
Он дышал беззвучно, крадясь вдоль стены, как хищник. Напуганная Серена вцепилась в рукав его рубахи. От страха и неизвестности ее собственное дыхание стало прерывистым. Сердце стучало, как молоток, но она старалась ступать так же тихо, как он.
А затем она услышала это. Слабый шорох. Затем приглушенные шаги стали громче. Казалось, звуки доносятся отовсюду — и ниоткуда. В панике Серена огляделась вокруг, видя в каждой тени потенциального злодея. Все ее инстинкты велели бежать от опасности. Но ведь Малькольм от нее не бежал. Она обуздала свой страх и последовала за ним.
Шаги — мужские — становились все ближе и ближе. Малькольм остановился у края стены и в ожидании вытянул руку с оружием. Мимо них прокралась тень, и Малькольм выхватил пистолет.
Как только дуло коснулось затылка мужчины, неизвестный злодей замер.
— Становись на колени либо будешь застрелен! Что предпочтешь?
Мужчина инстинктивно поднял руки.
— Слейтер, это я, Марш.
Серена разжала руки и бросилась к отцу.
— Папа!
Малькольм выдохнул и спрятал оружие.
— Посланник. Я думал, сюда пробрался враг.
Эрлингтон обнял дочь.
— Ты так долго не возвращалась с прогулки, что я решил пойти поискать тебя. Я боялся, что с вами обоими что-то случилось.
— Мне так жаль, папа. Это моя вина. Я хотела погулять подольше, проветриться. И просто… потеряла счет времени.
— Я так счастлив, что с тобой все в порядке. А то я уже представлял себе самое худшее.
— Вполне понятно, сэр, — сказал Малькольм, в его голосе чувствовалось облегчение. — Впредь я буду докладывать вам обо всех выходах Серены.
Серена посмотрела на него. Она не могла не рассмеяться, услышав эту невольную двусмысленность.
— Что смешного, крошка?
— Ничего, отец. Я просто рада, что ты не пострадал.
Эрлингтон слабо рассмеялся.
— Так и есть. Но я сочувствую тому, кто в присутствии Слейтера решится на тебя напасть.
Серена продолжила нервно смеяться. Коснулась руки Малькольма.
— Мне его тоже жаль.
Смущенный, он пожал ее руку.
— Серена, — пробормотал Малькольм с явной тревогой в голосе. — Нам надо войти в дом немедленно.
— Конечно, Малькольм, — ответила она, не в силах перестать хихикать. — Как скажешь. С тобой я в надежных руках.
Прищурившись, он смотрел, как под руку со своим отцом Серена входит в дом.
Маленькая столовая была залита солнечным светом. Такие дни выдавались здесь редко. Лазурные обои отражали свет безоблачного неба, а по картинам, висевшим на стенах, бегали солнечные зайчики.
Зоэ сидела на канапе в красивом розовом платье. Ее учитель французского месье Левек расхаживал по ковру, прямо по квадратам солнечного света.
Не месье Левек — Люк, как любила называть его Зоэ, рисуя в воображении картину их свадьбы.
Люк читал отрывок из комедии Мольера «Школа жен», что явно доставляло ему большое удовольствие. Он рассмеялся, когда дошел до выходок сорокалетнего Арнольфа, вознамерившегося жениться на семнадцатилетней девице, поскольку больше всего хотел, чтобы его будущая жена была невинна. Люк очень выразительно изображал каждого из героев, и Зоэ с удовольствием наблюдала за ним.
