Тотчас же раздался громкий треск, а потом прогремел выстрел.
Беспокойство омрачило лицо Фатимы, и она отложила свое рукоделие. Махнув рукой евнуху, охранявшему дверь, женщина сказала:
— Пойди посмотри, что там случилось.
Мари с Ашиллой переглянулись. Любой беспорядок был им на пользу, и если евнух ушел…
Евнух тотчас вернулся и захлопнул за собой дверь.
— Исад-паша со своей армией напал на нас. И еще он привел англичан.
Мари вскочила на ноги, несмотря на неожиданную слабость в коленях.
— Беннет! — воскликнула она.
— Да, должно быть, — кивнула Ашилла.
«И если так, — думала Мари, — если там драка, а другие слуги вмешались или по крайней мере отвлеклись от своих дел, то выходит…» Да, сейчас один только евнух отделял их от свободы. И если он был единственным препятствием, разделявшим их, Мари и Беннета, то у него не оставалось ни шанса.
— Мы нападем на стражника, — шепнула Мари.
Ашилла снова кивнула.
— Нам надо только убедиться, что он не сможет…
— Не двигайтесь!
Мари медленно повернулась и увидела перед собой Фатиму, обеими руками сжимавшую кинжал; она сжимала его с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели.
— Мне надо убить тебя сейчас же!
Руки женщины дрожали, но она уверенно шагнула к пленницам.
— Но, Фатима…
— Мой дядя не должен найти вас здесь, иначе я буду разорена. Я должна доказать ему, что он ошибался и что тебя здесь нет.
Тут Фатима вдруг умолкла в нерешительности, и Мари спросила:
— Думаешь, это легко — убить человека?
Фатима заморгала.
— Я смогу сделать это.
— Правда? Возможно, тебе хватит силы, чтобы проткнуть кинжалом кожу и мышцы. Но если ты попадешь в кость, то тебе снова придется вонзить кинжал. Понимаешь?
Фатима чуть покачнулась.
— Я сделаю то, что необходимо сделать. Я отказываюсь… быть опозоренной.
— А как ты скроешь кровь?
— Кровь?
Фатима поморщилась.
— Если хочешь заколоть кинжалом человека, всегда приходится пачкаться. Ты будешь вся в крови, и даже твои ковры будут в крови. Как ты это потом объяснишь?
— Я… Мои рабы все вычистят.
Фатима осмотрелась, все еще сжимая в руке кинжал.
— Нас двое, а ты одна. И мы не собираемся стоять здесь, пока ты будешь по одной убивать нас, — продолжала Мари.
Фатима судорожно сглотнула.
— Нас тоже двое. — Голос ее дрогнул. — Евнух, убей ее!
Пока евнух возился со своим кинжалом, Мари схватила стоявший около нее горшок с сандаловым деревом и, размахнувшись, ударила его по голове. Последовал тошнотворный звук, и евнух свалился на пол, покрытый землей и осколками горшка.
Фатима завизжала и бросилась на Мари. Но та легко уклонилась от удара и выбила из ее руки кинжал.
— Помогите! — закричала Фатима своим рабам, но ни один из них не тронулся с безопасного места у дальней стены.
— А теперь делай выбор, — проговорила Мари спокойным голосом, хотя сейчас она ужасно нервничала. — Ты можешь оставаться здесь со своими рабами, а мы беспрепятственно уйдем из этой комнаты. Если же ты не согласна…
Тут Ашилла подхватила кинжал и закричала:
— То тогда я всажу его ей в самое сердце! — Горничная взглянула на Фатиму и добавила: — Не беспокойся. Кровь не запачкает меня. Я ведь никто, всего лишь грязная рабыня.
Фатима захныкала:
— Не забудь, что я очень многое тебе позволяла…
После этого Фатима уселась на диван и, расправив юбки, занялась рукоделием. Наморщив лоб, она вдевала в иголку черную шелковую нитку. Мари не сомневалась, что эта женщина уже придумывала, как извлечь для себя пользу из происходившего.
Мари подобрала кинжал евнуха и перешагнула через его бездыханное тело. Распахнув дверь, она наткнулась на могучую грудь какого-то человека. И от него пахло сандаловым деревом.
— Беннет! — закричала Мари.
Ее кинжал звякнул, упав на пол. И она обняла любимого. Ох, с ним было так хорошо, так безопасно, так уютно… Ей были необходимы эти объятия, чтобы убедиться: все это реальность, а не игра воображения. Подняв на Беннета глаза, она узнала линии его скул и мелкие морщинки вокруг глаз. А его волнение казалось полным отражением ее собственного состояния.
Беннет провел ладонью по ее лицу и прошептал:
— Наконец-то, Мари…
В следующее мгновение он впился в ее губы страстным поцелуем, и она отвечала на его поцелуй с такой же страстью. Перебирая пальцами его волосы, она прижималась к нему именно так, как мечтала все эти последние месяцы.
— Да, — шептала она, — да, Беннет, да…
Он чуть отстранился и пробормотал:
— Ты о чем?
— Да, я выйду за тебя замуж.
Беннет улыбнулся и снова поцеловал ее. После чего вдруг спросил:
— Значит, я уже делал тебе предложение?
Она деланно рассердилась:
— Тебе повезло, майор, что я выронила свой кинжал, увидев тебя.
Он опять улыбнулся:
— Ох, Мари, я чувствую себя удивительно счастливым. Так ты выйдешь за меня? Но если ты не хочешь возвращаться в Англию, то мы не обязаны…
Ашилла кашлянула рядом с ними.
— Хм… вы знаете, я, конечно, одобряю все эти любовные дела, но, судя по шуму, в доме идет война.
Улыбка тотчас покинула лицо Беннета.
— Оставайся здесь, — сказал он.
Мари подобрала свой кинжал. Ох, этот поцелуй… Нет, ни в коем случае она не останется здесь.
— Беннет, это правда? Неужели Исад и в самом деле пришел вместе с тобой, чтобы освободить меня?
Он взглянул на ее кинжал и вздохнул.
— Да, он пришел освободить тебя. Но его привел Селим, а не я.
— Селим?! — воскликнула Ашилла.
Развернувшись, она бросилась бежать по коридору — туда, где царил настоящий хаос.
— Его могут убить! — кричала на бегу горничная. — О чем он только думает?!
Они помчались следом за Ашиллой. Шум уже затихал, когда они завернули за угол. Через несколько секунд Мари увидела Исада, стоявшего над трупом Талата. Схватка уже прекратилась, и солдаты Исада
