1999).
149
Подробное описание эксперимента предлагает в своей статье «Simplicity and probability in causal explanation» (2007) Т. Ломброзо (T. Lombrozo). Необходимо отметить, что в случаях, когда относительные вероятности разных объяснений излагались простым языком, испытуемые выбирали сложные объяснения гораздо чаще. В условиях реального мира, однако, данная эксплицитная информация редко бывает доступна.
150
Подробности см.: Тверски А., Канеман Д. (Tversky A., Kahneman D.) «Judgment under Uncertainty: Heuristics and Biases» (1983).
151
См. Ломброзо Т. (Lombrozo T.) «The structure and function of explanations» (2006) и «Simplicity and probability in causal explanation» (2007); Дауэс Р. (Dawes R.) «Everyday irrationality: How pseudo-scientists, lunatics, and the rest of us systematically fail to think rationally» (2002, с. 114); Берлин И. (Berlin I.) «History and Theory: The Concept of Scientific History» (1969, с. 48).
152
Предпочтение простых объяснений глубоко укоренено в философии науки. Знаменитый принцип «бритва Оккама», названный по имени английского логика XIV века Уильяма Оккама, гласит: «не следует множить сущее без необходимости». То есть не нужно прибегать к сложной теории там, где достаточно простой. Большинство ученых относятся к этому принципу чуть ли не с благоговением. Альберт Эйнштейн, например, говорил: «Все должно быть изложено так просто, как только возможно, но не проще». История естествознания, похоже, оправдывает столь трепетное отношение: она изобилует примерами того, как сложные, громоздкие теории отметались при появлении более простых, изящных формулировок. Хотя она же в равной степени изобилует и примерами того, как под грузом эмпирических данных простые и изящные формулировки постепенно становились все более сложными и тяжеловесными. Впрочем, именно в стремлении к экспланаторности (даже ценой теоретической элегантности и экономичности), наверное, и заключается главное достоинство научного метода.
153
Подробный анализ различий естествознания и истории, а также обоснование невозможности
