— Это вы нашли моему папе работу?
Он как будто немного задыхался. Я рассеянно подумала, не тяжело ли ему сидеть.
— Я думал, вы будете рады.
— Я рада. Просто это… Не знаю. Я чувствую себя странно.
— Напрасно. Ваш папа нуждался в работе. А мой — в квалифицированном технике.
— Неужели? — не сумела я скрыть скептицизма.
— Что?
— Это никак не связано с вашими расспросами на днях? О вашем папе и чужой женщине?
Повисла долгая пауза. Я почти видела, как он сидит в гостиной и смотрит во французское окно.
— Вы думаете, — снова осторожно заговорил Уилл, — я шантажом заставил своего отца дать работу вашему?
Звучит довольно неправдоподобно.
— Извините. — Я снова села. — Не знаю. Просто это странно. Очень уж вовремя.
— Так радуйтесь, Кларк. Это хорошая новость. У вашего папы все получится. И это означает… — Он помедлил.
— Означает — что?
— …что однажды вы сможете взлететь и расправить крылья, не переживая, как родители управятся без вас.
Он словно ударил меня кулаком. Воздух вышибло из легких.
— Лу?
— Да?
— Вы что-то притихли.
— Я… — Я сглотнула. — Простите. Отвлеклась. Дедушка зовет. Но да. Спасибо, что… замолвили за папу словечко.
Мне нужно было завершить разговор: в горле внезапно встал огромный комок, и я сомневалась, что смогу сказать что-либо еще.
Я отправилась в паб. Воздух благоухал цветами, и прохожие улыбались мне. Я ни разу не смогла улыбнуться в ответ. Просто знала, что не могу остаться дома, наедине со своими мыслями. «Титаны триатлона» сидели в саду при пабе, составив два пятнистых стола, из-за которых во все стороны торчали острые розовые углы рук и ног. На мою долю досталось несколько вежливых кивков — ни одного от женщин, и Патрик встал, освобождая рядом с собой немного места. Я почувствовала, что мне очень не хватает Трины.
Сад заполняла характерная английская смесь орущих студентов и закончивших работу торговцев в рубашках без пиджаков. Туристы тоже любили этот паб, и среди английских голосов звучали итальянские, французские, американские. С восточной стены открывался вид на замок, и — как и каждое лето — туристы выстроились в очередь, чтобы сфотографироваться на его фоне.
— Не думал, что ты придешь. Хочешь выпить?
— Подожди минутку. — Мне хотелось просто посидеть, положив голову Патрику на плечо. Хотелось чувствовать себя как раньше — спокойной, безмятежной. И не думать о смерти.
— Сегодня я побил свой рекорд. Пятнадцать миль всего за семьдесят девять и две десятые минуты.
— Потрясающе.
— Продолжай в том же духе, Пат! — крикнул кто-то.
Патрик заработал кулаками и заурчал.
— Потрясающе. Правда. — Я старательно делала вид, что рада за него.
Я выпила раз, затем другой. Послушала разговоры о дистанциях, ободранных коленях и приступах
