Хотя как знать? Только на взгляд безнадежного трезвенника все пьяные одинаковы — на самом деле они бесконечно разнообразны. Иной становится мрачен, другой болтлив, третий опасен, а четвертый под воздействием алкоголя забывает самые простые вещи. Не может, например, зашнуровать кроссовки не потому, что мозг не способен выдать пальцам соответствующий сигнал, а просто потому, что пьяный забыл, как это делается и, главное, зачем.
Впрочем, размышлять на эти темы было некогда. Носильщики разом взревели от натуги. Дрезина качнулась, скрипнула и плавно пошла вперед. Работать на рычаге было даже не нужно — разгон и без того вышел что надо. Секунда, еще одна — и дрезина влетела в струящийся матовый круг.
После чего немедленно завязла в грунте. Тигран невнятно выругался, приложившись носом о перекладину качалки. Сергей и Алена слетели с сиденья.
Ева была уже тут, она прошла первой.
Последним, из серебристого круга, пошатываясь, вышел Григорий. Состроил гримасу отвращения и продекламировал, запинаясь:
— О Центрум, Центрум… кто тебя усеял… мертвыми песками?
Хотя под ногами был не песок, а скорее супесь, причем далеко не мертвая. Там и сям торчали пучки жесткой травы. Гонимый ветром, пропрыгал сухой круглый куст перекати-поля. Настоящей пустыней эта часть Сухой пустоши не была — разве что полупустыней.
Никакого овражка, о котором говорила Ева, поблизости не наблюдалось. Впрочем, кому нужен тот овражек?
— А где?.. — начал было Сергей, и тотчас увидел ее. Узкоколейку.
Метрах в ста.
Тигран уже распоряжался. Носильщики споро освободили дрезину от груза. Ева и Алена далеко разошлись вправо и влево, обеспечивая боевое охранение. У обеих были автоматы: у Алены «Абакан», у Евы — десантный «Калашников». Тигран тоже поглядывал по сторонам.
Но было тихо.
— Взяли разом!.. — И мощные руки носильщиков подхватили разгруженную дрезину.
Ну конечно, Сергею выпало вместе с другими нести дрезину на руках, а не охранять несущих. А как иначе? Стрелковым спортом он никогда не увлекался, из автомата и пистолета стрелял лишь раз на давних военных сборах. Можно сказать, и не стрелял вовсе. Тем более что из автомата он поразил лишь одну мишень из трех, самую простую, а все пистолетные пули пустил в «молоко». Что до обещанной Родионом стрелковой подготовки, то она еще не начиналась.
Кое в чем Алена могла ему дать сто очков вперед.
Пронесли метров пятнадцать и уронили. Перевели дух — и продвинули дрезину еще на столько же. Тигран обеспокоенно озирался. Ева издали сделала ему знак: все спокойно, работайте.
«Хорошо, что настоящей насыпи нет — так, подсыпка», — радовался Сергей, надрываясь под тяжестью железной дуры. Работали все, включая пьяного проводника Григория. Но когда дрезина оказалась-таки на рельсах и проводники, отдуваясь, пошли назад за грузом, Тигран удержал Сергея.
— Не ходи. Нам еще ехать — успеешь наломаться. Носильщикам-то что — Гриша им Проход откроет, и они дома. А нам еще… гм… предстоят великие дела.
— А чего Григорий пошел?
— Пускай потрудится, ему сейчас полезно. И качать будет во всю дурь. Выдохнется на пьяную голову, потом выспится — и снова человек.
— Так… А куда нам ехать?
— Туда. — Тигран махнул рукой направо. Вроде бы на север.
— Там бронепоезд?
— Нет, бронепоезд там, — указал Тигран налево. — Еще вчера ушел к рудникам у Белого хребта.
— Ты это точно знаешь?
— Ха! Зачем я, по-твоему, ходил ночью в Центрум? Бронепоезд точно ушел к рудникам. А нам надо в другую сторону. Тут недалеко… ну, относительно, конечно, недалеко, часа четыре работы, есть станция
