тебя это получится лучше. Тем более, судя по обилию твоих фото в том же архиве, Ник имеет на тебя какие-то виды.
— Спасибо, — ровно ответила я.
— Не за что. А про деток повспоминай еще.
Я пересказала разговор Августу. Надо сказать, что перспектива встречи с Ником меня нисколько не прельщала. А если честно: в списке людей, которых я не желала видеть, он занимал место в первой десятке. Однако работа есть работа, понадобится — встречусь. И даже буду ему улыбаться.
— Ник. — Август казался озабоченным.
— Я расспрошу его.
— Не нужно, — быстро сказал Август. — Я сам.
— Почему?
— Потому, Делла, что просто так подобные кадры в архиве не хранятся. Если Ник замешан в подпольной торговле роскошью или ведет журналистское расследование, он будет молчать как рыба. Разговорить его смогу я.
— Инквизиторский допрос?
— Естественно.
— Это если он согласится. Он же не арестованный, чтоб ты его не спрашивал.
— Согласится. — Август самоуверенно улыбнулся. — Куда он денется? Я умею убеждать.
— Как знаешь. — Я постаралась скрыть облегчение.
— Сваришь каши? А то утреннюю я всю съел. Пожалуйста.
— Да куда ж я денусь… Ты умеешь убеждать.
И я пошла на кухню.
Вот уж не думала, что весь день проведу, вспоминая, как работать с моделятором.
Большинство моих сверстников при слове «моделятор» ухмыляются, думая о тех детских игрушках, с помощью которых они лепили порнографические сценки. Ну а как еще его использовать, с тем ограниченным набором функций… Понятно, что востребованы были и бокс, и собачьи бои. Но все-таки мои одноклассники чаще всего обменивались именно порносценариями.
А в университете я работала не с гражданской версией (она же детская игрушка), а с полнофункциональным военным моделятором. Штука замечательная. Позволяет создать наглядное представление сколь угодно сложных процессов с неограниченным количеством объектов. Строго говоря, сложность и количество ограничиваются, конечно, но каждое новое поколение моделяторов раздвигает рамки доступного.
Мощный компьютер, мощный голопроектор и мощный софт: вроде бы по отдельности ничего сверхъестественного, а вместе — прекрасная вещь. Столь же прекрасная, сколь и дорогая.
Я и не знала, что у Августа есть моделятор.
— Конечно, — ответил он. — Я же говорил: на Кларионе каждый год учения и маневры. Ты считаешь, я в голове их планирую?
— От твоей головы можно ждать и не такого.
— Вот мне делать больше нечего, как тратить фантазию на маневры.
Моделятор у него стоял в мансарде над Гаражом, в том единственном помещении, где я не побывала ни разу за три года. И при расследовании преступления мы пользовались этим средством впервые.
Началось с того, что стали поступать ответы на наши запросы о Крисе. Август очень быстро получил пакеты от моих абонентов и больше всего заинтересовался личными письмами. Он читал, хмурился сильнее и сильнее, и в этот момент поступил вызов с незнакомого канала. Август ответил.
— Бенедикт Хэтфилд, — назвался абонент. — Я слыхал, вы интересуетесь парнем, за которого вышла замуж моя дочь.
— Да, — односложно подтвердил Август.
— Могу я узнать, почему?
