пошел такой разговор, что съезжаю. — Она наклоняется, поправляет под столом туфлю, и ее голос доносится откуда-то снизу. — Я собираюсь остаться с Раником. И дело вовсе не в твоей тяжбе. Ты ведь сама говорила, что я могу пожить у тебя только недолго.
— Значит, вот как?
— Думаю, так будет лучше для всех.
Лив застывает на стуле. Двое мужчин за соседним столиком беззаботно продолжают болтать, но один из них, явно чувствуя возникшее в воздухе напряжение, как бы ненароком скользит взглядом по лицам девушек.
— Я, конечно, тебе очень благодарна за то… что разрешила мне так надолго остаться.
Лив отворачивается, с трудом сдерживая слезы. У нее ноет под ложечкой. И даже за соседним столиком возникла неловкая тишина.
Мо допивает кофе, отодвигает чашку:
— Вот такие дела.
— Понятно.
— Я уеду завтра, если не возражаешь. У меня сегодня вечерняя смена.
— Прекрасно. — Лив старается не выдать дрожи в голосе. — Спасибо, что просветила. — Лив и сама не ожидала от себя такого саркастического тона.
Мо выжидает секунду-другую, а потом решительно поднимается с места, надевает парку, закидывает на плечо рюкзак.
— И последнее, Лив. Не то чтобы я, типа, его знала и вообще… Но ты столько о нем рассказывала. Я вот все думаю: а что бы сделал на твоем месте Дэвид? — (Его имя будто взрывает тишину.) — Я серьезно. Если бы твой Дэвид был жив и возникла бы вся эта заварушка — хренотень с историей картины, откуда она взялась, какие страдания выпали на долю бедной девушки и ее семьи, — что, по-твоему, сделал бы Дэвид?
И, оставив вопрос висеть в воздухе, Мо поворачивается и выходит из кафе.
Звонок Свена застает Лив уже на улице. Голос у него какой-то напряженный.
— Ты не можешь заскочить ко мне в офис?
— Свен, сейчас не самое подходящее время. — Лив трет глаза, смотрит на Стеклянный дом. У нее до сих пор дрожат руки.
— Это очень важно. — И, не дав ей возможности возразить, Свен выключает телефон.
Повернувшись спиной к дому, Лив направляется в сторону офиса Свена. Она теперь постоянно ходит с низко опущенной головой, в шапке, натянутой до бровей, старательно избегая взглядов прохожих. И по дороге уже дважды смахивает навернувшиеся на глаза слезы.
Когда она наконец добирается до офиса архитектурного бюро «Солберг-Халстон», то встречает только двоих сотрудников: Ниш, молодую женщину со стрижкой «боб», и парня, имени которого Лив не помнит. Оба делают вид, что страшно заняты, и не здороваются. Лив входит в кабинет Свена, и тот сразу же захлопывает за ней дверь. Он целует девушку в щеку, но кофе не предлагает.
— Ну, как твоя тяжба?
— Не слишком хорошо, — отвечает Лив.
Она слегка раздражена настойчивостью Свена. У нее в голове вертится вопрос Мо: «Что, по- твоему, сделал бы Дэвид?»
Но затем Лив замечает, какое у Свена осунувшееся, серое лицо. И ведет он себя как-то странно. Сидит, уставившись на лежащий перед ним блокнот.
— У тебя все нормально? — спрашивает Лив, начиная паниковать. «Ну пожалуйста, скажи, что Кристен с детьми в порядке».
— Лив, у меня проблемы, — начинает Свен, и Лив без сил опускается на стул, положив сумочку на колени. — Братья Голдштейн отказываются от сотрудничества.
