Мария медленно опустила лист на колени и уставилась невидящим взглядом в стену – как странно складывается ее жизнь: сначала брак без любви, теперь любовь без брака…
Взяв в руки книгу, она машинально еще раз открыла обложку, и изумленно выпрямилась – на титульном листе тем же мелким почерком было написано: «
Мария оцепенело смотрела на эти строчки, и у нее в голове все медленно становилось на свои места. Ну конечно же! Только священнослужитель мог писать такие книги. Похоже, что свои сюжетные ходы он черпал из общения с прихожанами, ведь через него проходило столько людей! Вероятно, не смог он это все удержать в себе и выплеснул на бумагу вереницей образов и ситуаций, не придуманных, а представленных самой жизнью. Вот откуда и это устойчивое и несвойственное для других его коллег упование на высшую справедливость и вера в неминуемое наказание, неотвратимо настигающее всякого преступника. Интересная вещь получилась: наша жизнь с ее закрученными ситуациями была пропущена через призму православного взгляда и, описанная неплохим русским языком и приправленная богатейшей фантазией, в результате родила книги, которые буквально расхватывались с лотков читателями, не подозревающими,
«Нет, будет у нас с вами Общее, отец Кирилл… – решила Мария, прижав его книгу к груди. – Я переведу ваши детективы и добьюсь, чтобы их напечатали на Западе. Пусть там тоже читают и обретают веру, даже если это и не дорастет до веры в Бога, то, по крайней мере, это станет верой в Человека, творящего Добро. Переведу, а там, даст Бог…»
Прошло восемь месяцев.
Обычно дождливое северное лето обернулось в этом году своим южным собратом и нещадно накалило улицы, доводя до полуобморочного состояния непривыкших к жаре петербуржцев.
Открыв дверь, Мария вошла в квартиру, и устало опустилась в кресло, поставив на пол сумку и чемодан.
Дома было не жарко, хотя застоявшийся за время ее двухнедельного отсутствия воздух был неприятен, пропахнув пылью, которая успела улечься ровным слоем на мебель.
Последняя командировка далась ей нелегко. Обслуживая переговоры одного из своих постоянных клиентов, в этот раз у нее оказалось работы гораздо больше, чем она ожидала, да еще и с очень напряженным графиком. Правда, за два дня до окончания командировки, когда она была почти что на последнем издыхании, ей придало сил радостное возбуждение после разговора с Эриком Майнкопфом – владельцем и главным редактором мюнхенского издательства, носящего его имя и выпускающего, в частности, зарубежные детективы.
Герр Майнкопф был приятелем папиного немецкого друга, герра Шнайдера. Три месяца назад Мария обратилась к герру Шнайдеру за советом, кому из немецких издателей можно показать ее перевод одного русского детективного романа. Тогда-то герр Шнайдер и познакомил ее с герром Майнкопфом, устроив их встречу за ужином в знаменитом литературном кафе «Alter Simpl» в центре Мюнхена, где собирались литераторы, деятели театра и кино, пресса и политики.
Герр Майнкопф оказался очень высоким светловолосым мужчиной, чье озорно выступающее над брючным ремнем брюшко и цвет лица выдавали большого поклонника пива.
Он произвел на Марию неизгладимое впечатление своей шумной жизнерадостностью и неожиданными для такого весельчака галантными манерами.
С первых же минут герр Майнкопф засыпал Марию комплиментами, постоянно шутил и несколько раз приглашал ее танцевать. Крепко обнимая Марию за талию, он закруживал ее в неком подобии вальса до такого состояния, что потом был вынужден поддерживать ее, когда она, запыхавшаяся, но очень довольная, направлялась неверным шагом к их столику.
Герр Шнайдер, с улыбкой наблюдая за другом, между делом подтрунивал над ним и предостерегал Марию, что «этот герр Майнкопф – очень опасный и коварный сердцеед». На что тот отшучивался не менее прозрачными намеками в сторону герра Шнайдера и все время пытался опуститься перед Марией на одно колено в клятве вечной любви и верности. Смеющаяся Мария подхватывала его под руку, заставляя сесть на место и бросая виноватые взгляды вокруг. Впрочем, никто из публики не обращал на них особого внимания, не менее весело развлекаясь в собственных компаниях.
В конце концов, Мария, так сильно волновавшаяся перед встречей, к завершению ужина совсем расслабилась и смогла, улучив минутку, когда герр Майнкопф перестал дурачиться, спокойно изложить ему суть дела, ради которого и затевалась эта встреча.
Протянув ему папку с рукописью, она извинилась, что несколько нарушает этикет, но поскольку она завтра улетает, у нее не остается возможности привезти эту рукопись ему в издательство.
– Не беспокойтесь об этом, фройляйн Мария, – успокаивающе похлопал он ее по руке и серьезно пообещал: – Я обязательно прочту вашу рукопись и выскажу свои впечатления.
И вот, три дня назад, герр Майнкопф, наконец, связался с ней по сотовому телефону. Узнав, что она как раз в Мюнхене («О-о, какое удачное совпадение!»), он очень обрадовался и попросил ее заехать к нему в издательство.
С большим трудом выкроив два часа свободного времени, Мария помчалась в «Майнкопф».
Герр Майнкопф принял ее с распростертыми объятиями, с порога объявив, что его издательство бесконечно благодарно Марии за открытие нового имени.
– Das ist fantastisch! – восторгался он. – Ваш Игнат Филаретов оказался настолько неожиданным и увлекательным автором, что я уверен – его книга будет иметь колоссальный успех у наших читателей!
– А как мой перевод? – робко поинтересовалась Мария, боявшаяся поверить такому счастью.
– O, sehr gut! Конечно, вам нужно будет поработать с нашим редактором – фрау Кюнцер, но все очень, очень хорошо для русского переводчика.
Мария приложила руку к бешено бьющемуся сердцу и прикрыла глаза.
Герр Майнкопф рассмеялся:
– Фройляйн Мария, не надо так волноваться! Давайте лучше решим, как нам теперь оформить договор с автором.
– Договор? – переспросила Мария и задумалась. – Скорее всего, мне имеет смысл захватить с собой форму вашего договора с предлагаемыми условиями. Я передам его автору, и он сам свяжется с вами.
– Сколько времени это займет?
– Я постараюсь сделать это быстро, однако… – Мария замялась в нерешительности. – Понимаете, герр Майнкопф, автор ничего не знает о наших с вами переговорах…
– То есть как? – удивился он.
– Дело в том, что я сделала перевод этого романа по собственной инициативе и хотела узнать, заинтересует ли он немецкого читателя. Мне не хотелось обнадеживать автора раньше времени, а вдруг бы вам его роман не понравился!
– Да, но не может ли теперь получится так, что автор откажется от издания своей книги у нас? – недовольно нахмурившись, спросил герр Майнкопф.
Мария улыбнулась:
– Герр Майнкопф, вы не очень представляете себе ситуацию с книгоизданием в России… Ни один автор не откажется сейчас издаваться за рубежом… По крайней мере, я думаю, что с Игнатом Филаретовым такой проблемы не возникнет.
– Хорошо. Если вас не затруднит, сообщите мне сразу же его решение. Нам бы хотелось побыстрее закончить оформление всех бумаг и приступить к работе над книгой. И передайте автору, что мы обязательно пригласим его на презентацию.
– Обещаю вам, что постараюсь сделать все как можно быстрее. Я вам так благодарна! – сказала Мария, протягивая ему руку.
Пожимая ее руку, герр Майнкопф сказал:
– И мы вам очень благодарны. Оставьте мне, пожалуйста, ваши реквизиты для подготовки договора. На днях мы вышлем вам электронной почтой оба договора – на произведение – для автора, и для вас – на перевод.
Вытащив из сумочки свою визитку, Мария быстро вписала туда свои паспортные данные и домашний адрес. Подчеркнув адрес электронной почты, она передала визитку герру Майнкопфу.
– Единственная просьба, герр Майнкопф, нельзя ли в договоре с автором указать в графе с фамилией переводчика, если у вас таковая предусмотрена, мой псевдоним, а не реальную фамилию?
Герр Майнкопф удивленно поднял свои светлые брови, но потом, вернув ей визитку, сказал:
– Допишите, пожалуйста, свой псевдоним.
Подумав несколько секунд, Мария написала: «M. Ignatova».
Забрав у нее обратно визитку, он прочитал ее псевдоним, и, сопоставив его с именем автора, улыбнулся:
– Здесь кроется какая-то тайна?
– Страшная тайна, как в самом мрачном детективе… – рассмеялась Мария.
– Расскажете мне ее когда-нибудь? – подходя к ней ближе, спросил герр Майнкопф и, положив ей руки на плечи, шутливо заглянул Марии в глаза.
– Обязательно! – пообещала Мария и в порыве прощальной благодарности чмокнула его в щеку.
Герр Майнкопф сделал вид, что теряет сознание от нахлынувших чувств, закатил глаза и, схватившись за сердце, попытался обвиснуть на руках у Марии.
Мария, задыхаясь от смеха и еле сдерживая вес его большого тела, вскрикнула:
– Герр Майнкопф, вы же нас уроните!
Перестав оседать, он приоткрыл один глаз и, посмотрев на Марию карим оком, недоверчиво спросил:
