Мальчик вздохнул, затолкал платок в рукав и вознес безмолвную молитву Ушедшим, прося помочь этим двоим благополучно добраться туда, куда они идут. Он вернулся в лагерь в глубокой задумчивости. Надо было придумать, что он скажет мастеру Хутрилу. Ему требовалось время, чтобы придумать убедительную ложь. Меченый скакал впереди, весело хватая пастью снег.
Обратно с мастером Хутрилом они ехали молча. Ваэлин оказался единственным мальчиком в телеге. Он спросил, где же остальные. Мастер сквозь зубы ответил: «Плохой год. Пурга». Ваэлин содрогнулся, отгоняя панические мысли о судьбе товарищей, и залез на телегу. Хутрил тронулся дальше. Меченый поскакал следом за телегой по глубоким колеям, оставшимся в снегу. Хутрил выслушал рассказ Ваэлина молча. Пока Ваэлин, запинаясь, излагал свою частично выдуманную историю, мастер бесстрастно смотрел на собаку. Мальчик, в целом, придерживался той же версии, которую он рассказал Тендрису, только не стал упоминать о приходе Макрила. Единственный раз Хутрил как-то отреагировал на рассказ, услышав имя следопыта: он вскинул бровь. А в остальном ничего не сказал, и, когда Ваэлин договорил, повисло молчание.
– Э-э… я предлагаю взять собаку в Дом, мастер, – сказал Ваэлин. – Мастер Джеклин может найти ей применение.
– Это решать аспекту, – ответил Хутрил.
Поначалу казалось, что аспект скажет по этому поводу еще меньше мастера Хутрила. Он сидел за своим большим дубовым столом и молча взирал на Ваэлина поверх сложенных домиком пальцев, пока мальчик снова излагал свою историю, отчаянно надеясь, что ничего не перепутал. От того, что в углу сидел мастер Соллис, было нисколько не легче. Ваэлин прежде всего раз бывал в покоях аспекта, когда ему поручили отнести какой-то документ. Он обнаружил, что с тех пор гора книг и бумаг только выросла. Комната была набита, наверное, сотнями книг, полки с книгами возвышались от пола до потолка, а во всех свободных местах громоздились свитки и стопки документов, перевязанных ленточками. Библиотека матушки Ваэлина по сравнению с этим смотрелась бы довольно жалко.
Ваэлин был изумлен тем, как мало интереса вызвал Меченый. Мастера выглядели озабоченными, а кроме того, на них и в обычное-то время нелегко было произвести впечатление. Соллис встретил его во дворе, когда он слезал с телеги, одарил Меченого мимолетным нелюбопытным и неприязненным взглядом и сказал:
– Пока что вернулись Низа и Дентос, остальные должны быть завтра. Оставь свои вещи здесь и следуй за мной в комнаты аспекта. Он тебя ждет.
Ваэлин предположил, что аспект потребует объяснений, почему он вернулся с испытания с огромным свирепым зверем, и, когда аспект попросил рассказать о том, как прошло испытание, заново повторил свой рассказ.
– Ты, похоже, недурно питался, – заметил аспект. – Обычно мальчики возвращаются куда более худыми и слабыми.
– Мне повезло, аспект. Меч… собака помогла мне тем, что отыскала по следу оленя, погибшего во время метели. Я счел, что это не будет нарушением условий испытания – нам ведь разрешено пользоваться всем, что мы найдем в глуши.
– Да…
Аспект сплел свои длинные пальцы и положил руки на стол.
– Ты весьма находчив. Жаль, что ты не сумел помочь брату Тендрису в его поисках. Это один из наиболее ценных слуг Веры.
Ваэлин подумал о сожженных детях и заставил себя кивнуть с серьезным видом.
– Это правда, аспект. Его ревностность произвела на меня глубокое впечатление.
Ваэлин услышал, как Соллис издал какой-то звук у него за спиной – то ли хмыкнул, то ли фыркнул насмешливо.
Аспект улыбнулся – на его исхудалом лице улыбка выглядела странно. Но улыбка выражала
