Ваэлин с трудом сдержал смех. Каэнис залился краской по самые уши.
– Ну, он наверняка мужественно сопротивлялся!
– Не знаю, не знаю, – задумчиво сказал Дентос. – Боюсь, еще немного, и через девять месяцев к воротам принесли бы целый отряд хорошеньких ублюдков. Хорошо еще, какой-то пьянчуга подошел и начал орать, что, мол, Ястреба с орденскими дерутся.
Воспоминание о драке снова заставило всех умолкнуть. И наконец Баркус сказал вслух то, о чем думали все:
– Как вы думаете, его не убьют?
В комнате успело стемнеть, прежде чем дверь отворилась и вошел мастер Соллис. На лице наставника отражался невероятный гнев.
– Сорна, – проскрежетал он, – ты идешь со мной! Остальным принесут еду с кухни, и всем спать!
Мальчикам ужасно хотелось узнать, как там Норта, но лицо Соллиса, бывшее мрачнее тучи, заставило их промолчать. Ваэлин спустился следом за ним по лестнице, пересек двор и подошел к западной стене, все это время не переставая ожидать, что наставник вот-вот достанет розгу. Ваэлин предполагал, что его ведут к аспекту, но вместо этого они пришли в лазарет, где мастер Хенталь ухаживал за Нортой. Норта лежал в постели, лицо у него выглядело безжизненным, полузакрытые глаза смотрели мутно, ничего не видя. Это зрелище Ваэлину было знакомо: иногда мальчикам, получившим серьезную травму, приходилось давать сильное снадобье, которое снимало боль, но одновременно заставляло терять связь с миром.
– Красноцвет и тенелист, – объяснил мастер Хенталь, когда вошли Ваэлин с Соллисом. – Когда он очнулся, то впал в неистовство. Сильно ударил аспекта, прежде чем мы сумели его обуздать.
Ваэлин подошел к кровати, посмотрел на брата. На сердце сделалось тяжко. «Он выглядит таким беспомощным…»
– С ним все будет в порядке, мастер?
– Мне уже доводилось видеть подобное: человек впадает в неистовство, мечется… Такое обычно бывает с людьми, которые слишком много воевали. Скоро он уснет. А когда проснется, он будет слаб, но снова придет в себя.
Ваэлин обернулся к Соллису:
– Аспект уже вынес свое решение, мастер?
Соллис взглянул на мастера Хенталя. Тот кивнул и вышел из комнаты.
– Дело не требует решения, – ответил Соллис.
– Но мы же ранили королевских солдат…
– Да. Если бы вы внимательнее прислушивались к моим наставлениям, вы бы их убили.
– Лорд-маршал…
– Лорд-маршал не распоряжается здесь. Норта не подчинился приказу и должен понести заслуженное наказание. Однако аспект полагает, что он уже достаточно наказан. Что до тебя, твое неподчинение было совершено ради твоего брата. Ты не заслуживаешь осуждения.
Мастер Соллис подошел к головам кровати и положил ладонь на лоб Норты.
– Лихорадка уляжется, когда выветрится красноцвет. Но он все равно будет это чувствовать: боль, подобную ножу, застрявшему во внутренностях. Подобная мука может превратить мальчика либо в мужчину, либо в чудовище. По моему мнению, чудовищ в ордене и так уже было предостаточно.
И только теперь Ваэлин понял гнев Соллиса. «Он не на нас злится! – осознал мальчик. – Он гневается на то, что король сделал с отцом Норты, и на то, что это сделало с Нортой. Мы его мечи, он нас кует. Король испортил один из его клинков».
– Мы с братьями будем рядом, – сказал Ваэлин. – Его боль будет нашей болью. Мы поможем ему вынести это.
– Смотрите же, не оплошайте.
Соллис поднял глаза, его взгляд был еще более пристальным, чем обычно.
– Когда брат сбивается с пути, есть только один способ это исправить, а убивать брата брату
