Ребус повернулся к Колдеру, который неприязненно смотрел на Эдди:
— А вы, мистер Колдер, что вы думаете на этот счет?
— А я думаю, что это было обычное ограбление.
— У него ничего не взяли.
— Может, кто-нибудь помешал.
— В этом проулке? Тогда как же преступник сумел убежать? Парковка в тупике.
— Не знаю.
Ребус не сводил глаз с Пэта Колдера. Тот был на несколько лет старше Рингана, хотя и выглядел моложе. Его темные волосы были гладко зачесаны и собраны в модный, как полагал Ребус, конский хвост, длинные баки спускались ниже мочки уха. Он был высок и худощав, и вообще, судя по его виду, ему не мешало бы подкормиться. Кожа да кости.
— Может быть… — начал Колдер, — может быть, он и в самом деле упал. Там такая темнотища. Нужно провести туда свет.
— Очень похвальное намерение, сэр. — Ребус поднялся с неудобного табурета. — А пока, если вам что-то придет в голову, можете нам позвонить.
— Да, конечно.
Ребус помедлил в дверях:
— Кстати, мистер Колдер…
— Да?
— Если вы сегодня разрешите мистеру Рингану сесть за руль, я его арестую прежде, чем он доедет до ближайшего угла. Вы сами сможете отвезти его домой?
— Я не вожу машину.
— Тогда предлагаю вам запустить руку в кассу и вызвать такси. Иначе следующее кулинарное чудо мистера Рингана будет называться «Тюремный рокфор»[9].
Выходя из ресторана, Ребус услышал, как захохотал Эдди Ринган.
Смеялся он недолго. Надо выпить — вот что занимало все его мысли.
— Налей еще, — распорядился он.
Пэт Колдер молча налил в стакан граммов тридцать. Эти стаканы и много чего еще они купили в Майами. Бульшую часть денег заплатил Пэт Колдер, его родители тоже раскошелились. Он поднял стакан, качнул его перед Ринганом — и выпил, как пьют за здоровье друга. Едва Ринган начал возмущаться, Колдер отвесил ему пощечину.
Ринган не удивился и не обиделся. Колдер отвесил ему еще одну пощечину.
— Ты кретин! — прошипел он. — Тупой безмозглый кретин!
— Что теперь говорить, — сказал Ринган, протягивая свой пустой стакан. — Я сам расстроен. Налей-ка мне еще, пока я не выкинул чего похуже.
Пэт Колдер задумался на секунду и налил Эдди Рингану.
«Скорая» увезла Брайана в больницу, в знаменитый Королевский лазарет.
Ребусу эта больница никогда не нравилась. Слишком много благих намерений и незаполненных вакансий. Он приблизился к кровати Холмса — насколько ему позволили. Ночь тянулась медленно, но Ребус не дрогнул и не ушел, просто немного сполз набок. Он сидел спиной к стене, зарывшись головой в колени, рукам было холодно от пола. Наконец он почувствовал, что кто-то стоит над ним. Это была Нелл Стэплтон. Ребус узнал ее по росту еще до того, как его глаза поднялись на уровень ее заплаканного лица.
— Привет, Нелл.
— Господи, Джон. — Слезы полились снова. Он поднялся на ноги, быстро обнял ее. Она, всхлипывая, сообщила ему на ухо: — Мы с ним только сегодня вечером говорили. Я была такой стервой. А тут этот кошмар…
— Успокойся, Нелл, ты не виновата. Такое может случиться когда угодно.
— Да, но я же не могу не помнить, что последний наш разговор был не разговор, а скандал. Если бы мы не поссорились…
