Чтиво

Вновь воцарилась тишина. Понимая, что испортил собеседнику день, а то и год, Пфефферкорн занялся стейком в форме бутылки Клейна.

— М-да… — сказал агент.

Пфефферкорн ел без аппетита.

— Угу, — сказал агент. — Кхм.

И вновь тишина.

— Знаю, неортодоксально, — сказал Пфефферкорн.

— Да уж.

— Но здесь скрыт потенциал для прорыва. Повисло молчание.

— Возможно, — сказал агент.

— Я в этом уверен.

— Нет-нет, конечно, спору нет. Кхм. Молчание.

Пфефферкорн кромсал филе.

— Ну хорошо, допустим, — сказал агент. — Послушайте. Идея и впрямь оригинальная, творческая. Просто, знаете ли, потрясающая. Даже, по-моему, грандиозная. Кхм… Однако вы, наверное, согласитесь, что творческий процесс предполагает неясности, и потому, может, нам стоит кое-что прояснить?

— Хороню, — сказал Пфефферкорн.

— Ладно. Итак. Хм. Вот, я — читатель. Купил вашу первую книгу, и она меня покорила. Захожу в магазин — глядь, ваша новая книжка. Достаю кредитку, приезжаю домой, кувырк в постель, улегся, начинаю читать и потом… говорю себе: «Как-то оно… того… чего-то не туда». — Агент помолчал. — Вы меня понимаете?

— Никто не обещал, что будет просто, — сказал Пфефферкорн.

— Да, но…

— Полагаю, я должен идти дальше. В художественном плане.

— Конечно, пусть так, только нужно помнить, что у людей есть определенные ожидания.

— Если самому не нравится, хорошей книги не выйдет.

— Сто процентов. Никто не спорит. Но если взглянуть с точки зрения ваших читателей, получат ли они именно то, чего ждут от А. С. Пепперса? И, положа руку на сердце, я вынужден сказать: не вполне.

— Отчего книга становится плохая.

— Кто говорит «плохая»? Я употребил это слово? Вы так сказали. Никто не говорит «плохая». Я сказал — другая.

— В том-то суть творчества.

Агент защипнул переносицу.

— Давайте не углубляться в теорию.

— У такой книги будет свой круг читателей.

— Не отрицаю.

— Я бы прочел.

— Не все такие умные.

— Отчего мы упорно недооцениваем интеллектуальный уровень американской публики?

— Не надо, я не говорю, что умников нет вовсе. Вопрос в другом: вашим ли читателям адресована подобная книга? Вы же не с нуля начинаете. Ваше имя известно, люди знают, о чем пишет А. С. Пепперс, и держат это в уме, когда выкладывают двадцать четыре девяносто пять за книжку. Роман — это контракт. Писательская обязанность перед читателем. Просьба вам довериться. И… Ладно. Вижу, как остро вы переживаете. Я не говорю, что это невозможно. Все зависит от исполнения.

Пфефферкорн молчал.

— Если кто и справится с задачей, так только вы.

— Благодарю за вотум доверия.

— Это моя работа, — сказал агент. На окуня он только взглянул. — Когда ждать пару-тройку глав?