– Любому человеку только на пользу повышение грамотности речи. Оленька привыкнет, я же привыкла. Научилась видеть за менторскими внушениями искреннее стремление воспитать идеал. И теперь, слава всевышнему, никто нас не заставляет выращивать картошку и собирать молодую крапиву для супа.
Муж покосился на меня, благодушную до кисейности, предвкушающую десятидневный отдых. Он был рад за меня, но все-таки ревновал и завидовал.
– Мы говорили о мужиках, – напомнил Андрей. – То есть вы все время говорите о нас.
– Если эта мысль тебя греет, то я с ней соглашусь. Подозреваю, что тебе хочется каких-нибудь пикантных подробностей.
– Опять встали! Ёпэрэсэтэ! Говори!
– Что?
– Про пикантные подробности.
В московских пробках хуже всего приходится не людям эмоционально возбудимым, не шустрым бегункам, как можно было бы предположить, а тем, кто не выносит препятствий на пути к цели. Препятствия глупые, абсурдные, не поддающиеся их воле, бесят и лишают присутствия духа. Андрей может часами разбирать шахматную партию, заново ставить и ставить фигуры на доску, он будет копаться в механизме старых часов за полночь, с фанатичным упорством ремонтировать утюг, который нужно выбросить на свалку. Но автомобильная пробка или вывеска на магазине «Перерыв до 14.00», когда на часах четверть третьего, способны разбудить в нем дикого тигра.
Я знаю, что в подобной ситуации его нужно сметать, поворачивать в сторону. Как если бы стоял злой человек, брызгал желчью, а вы ему – хорошенький пинок (метафорический, конечно), разворот в другую сторону. И вот он уже видит другую картину и забыл про источник ненависти. Вместо пинка могут быть мягкие объятия, вместо оплеухи – жалоба, женский скулеж, напрашивание на сострадание. Семейная жизнь – это танцы на лестнице компромиссов. Ступенька вверх, вниз, вправо, влево. Если вы любите своего избранника, то научитесь выделывать замысловатые па на неровной местности, и они будут доставлять вам удовольствие.
Скажи я Андрею прямо, что в автомобильных пробках и прочих ситуациях, вызывающих у него иррациональный гнев, я пинаю его, танцую на лестнице, разворачиваю в словесном танце, он оскорбился бы: «Я не дрессированный кролик!» На самом деле Андрей невольно ждет от меня именно этого спасения и облегчения от собственных отрицательных эмоций.
– Знаешь, какой вопрос мужчины не любят более всего? – забрасываю я удочку.
Андрею кажется, что крючок голый, а на самом деле там хитрая наживка.
– Где деньги?
– Нет, – качаю головой.
– Ты получил премию?
– Опять мимо.
– Сколько ты пропил с дружками в ресторане?
– Почему, – удивляюсь я, – тебя клинит, как выражается наш сын, на финансах? У нас что, других проблем нет?
– Ага! Ты меня любишь?
– Чаще всего, особенно когда ты спишь и не храпишь. Погоди, погоди! – Я выпрямилась на сиденье и повернулась к мужу. – Ты хочешь сказать, что мужчины, ты в том числе, не любят, когда женщины, я в том числе, спрашивают, любишь ли ты меня?
– Попробуй перевести этот вопрос на английский, – захихикал Андрей, довольный своей маленькой местью. – А какой вопрос-то?
– Сдаешься?
