поподробнее, но выглядела она не слишком разговорчивой. Я съехал на первый путь, ведущий к заправочной станции, и остановил машину на парковке.
— Как тебя зовут? — спросил я по-английски.
— А на фиг вам мое имя?
— Послушай-ка, это ты села ко мне в машину, я тебя об этом не просил, так что смени тон, о'кей?
Она пожала плечами и отвернулась.
— Как тебя зовут? — повторил я настойчивее.
— Элис, — вздохнула она. — Элис Ковальски.
— Где ты живешь?
— Я не понимаю, зачем вам это знать.
— Почему ты так испугалась полицейских?
— А вы? — резко спросила она, взглянув на меня.
Я не ожидал такого вопроса, а потому попытался защититься:
— Я просто слегка перебрал с выпивкой, только и всего.
Вдруг плохо прикрытая крышка бардачка открылась, выставив напоказ все содержимое. При виде огнестрельного оружия и наркотиков девушка не на шутку перепугалась. Решив, что наткнулась на какого- нибудь головореза, она выскочила из машины.
— Погоди, это не то, что ты думаешь! — воскликнул я, бросившись за ней.
— Отвалите! — крикнула она и вбежала в здание заправочной.
Я закурил и посмотрел на нее через витрину. Она села на стул возле торговых автоматов. Кто была эта девушка? От чего она бежала? В какой-то момент мне захотелось просто сесть в машину и уехать отсюда куда подальше. Вся эта история не имела ко мне никакого отношения и уж тем более не сулила ничего хорошего. Я вздохнул и, несмотря ни на что, решил присоединиться к ней. Заправочная была украшена всякими праздничными штуками: унылыми электрическими гирляндами, куцыми елками и пластмассовыми шариками. В углу стоял дряхлый радиоприемник.
— Угостишь меня эспрессо?
— Я на мели, — ответила она, покачав головой.
Я достал бумажник в поисках мелочи.
— Чего-нибудь хочешь? — спросил я, вставляя монеты в автомат.
— Чтобы вы наконец от меня отвязались.
Я попытался ее урезонить:
— Послушай, у нас, конечно, было не самое лучшее знакомство, но…
— Да идите уже к черту, я сама справлюсь.
— Справишься с чем? У тебя нет денег, и ты ни слова не говоришь по-французски. Я не брошу тебя вот так. Можешь считать это ответственностью взрослого за ребенка.
Она закатила глаза, но все же взяла деньги, которые я ей предложил. В ближайшем автомате она купила бутылочку клубничного молока и пачку печенья «Орео». Пока она ела, я взял со стола забытый кем- то номер газеты «Метро».
— Смотри, тут есть моя фотография. Как видишь, она не в рубрике происшествий.
Она пробежала глазами статью и посмотрела на меня.
— Я вас уже видела по телевизору! В той передаче, где вы в пух и прах разносите вегетарианцев!
Она имела в виду ту словесную перепалку, в которую я вступил с активистами, решившими запретить в США фуа-гра.
— Но если вы крутая звезда, то почему ошиваетесь в рождественскую ночь у грошовых проституток, да к тому же еще и с бардачком, забитым коксом? — спросила она с вызовом.
— Так, иди за мной, — откликнулся я.
Боже, храни телевидение. Моя известность помогла хоть немного завоевать ее доверие. Она
