– Хорошо, подожди минуту. Я не понимаю. Я понял, что парень был слишком назойлив, но почему она использовала перцовый баллончик?
Внезапно я смаргиваю слезы.
– Дерьмо, – говорит он. – Прости. В любом случае, если ты не хочешь говорить об этом, то не говори.
Я закусываю нижнюю губу, затем шепотом говорю:
– Он пытался изнасиловать меня прошлой весной.
Все в поведении Дилана изменилось в одно мгновение. Он был расслабленным, довольным собой, но затем на слове «изнасиловал» он выпрямился на стуле в боевой готовности. В его глазах полыхала ярость, которую я никогда не видела прежде. Он весь дрожал.
– Как говоришь его имя? – спросил он очень низким голосом.
– Это неважно, – говорю я.
– Нет. Важно.
– Почему?
– Потому что если я когда-нибудь увижу его, то отправлю в гребанную больницу. Надолго.
Он серьезно. Действительно серьезно. Я не сомневалась, если бы Рэнди Брюер был перед ним прямо сейчас, Рэнди был бы в больнице. А Дилан был бы в тюрьме.
– Ты действительно сильно изменился, – шепчу я.
– Что? – спрашивает он.
– Я знаю тебя…разного тебя. Но единственное, что я не могла о тебе подумать, что ты можешь быть опасен. Для меня.
Он моргает.
– Алекс. Послушай, какой бы не была наша история, это не изменит того, как я к тебе отношусь. Что я чувствую к тебе. Я сделаю все, чтобы…
Он остановился. Пытался ли он вспомнить слова? Или сдерживал? И была ли разница? И он ничего не сказал на то, что я сказала, что он опасен для меня. Потому что на самом деле, он знал это, ведь так? Мы были опасны друг для друга. Было ли то, что я сказала сюрпризом? Я повернулась к нему.
– Сделаешь все для чего?
Он почти рычит от разочарования.
