непонятное, но невероятно сильное. Что-то, что не дает вновь сомкнуть глаза и вернуться в страну грез. Я о чем-то забыла. Да, точно! Забыла! Но о чем? И почему это так важно?
Остатки сна слетают, как последние листья под порывом сильного ветра. Кружат и оседают на черные простыни. Мужчина, который дышит в шею, чье сердце бьется под моими пальцами… знаком. Но что я делаю в его постели? Или… или это все-таки моя постель?
С величайшей осторожностью, стараясь не разбудить брюнета, выпутываюсь из его объятий и кошкой соскальзываю с кровати. Пол холодный, кажется, одно из окон спальни приоткрыто. После жарких объятий холод чувствуется особенно остро, я передергиваю плечами, ежусь. Желание вернуться, запустить пальчики в волосы спящего, коснуться его губ… сильно, но оно отступает под напором того самого чувства, которое прогнало сон.
Бесшумно подхватываю белый банный халат – он валяется на полу, пахнет мужским парфюмом, от которого мурашки по коже. Желание вернуться в постель усиливается, но то, другое, побеждает.
Накидываю халат. На цыпочках, стараясь не дышать, иду к прямоугольнику двери. Там, снаружи, светлее, чем здесь. Просто за дверью гостиная и гардины не задернуты, а свет уличных фонарей такой яркий. Или мне только кажется? Или это с глазами что-то? Впрочем, неважно.
Все так же на цыпочках спускаюсь вниз. Лестница не слишком крутая, но все равно приходится держаться за поручень. Он, в отличие от пола, теплый. Странно? Возможно.
Должно быть, со стороны я похожа на привидение, но это мелочь. Главное – там, за дверью, стоит тот, кто может успокоить, унять это непонятное, крайне раздражающее чувство. И он поможет. Я не уверена, но я надеюсь.
Щелчок замка тихий, почти беззвучный – это потому что я поворачиваю ручку очень-очень медленно. А парень, который подпирает стенку рядом с дверью, весь какой-то потрепанный, дерганный и… родной?
– Привет, – шепчет он, хватая за руку и, как улитку из ракушки, выдергивает из квартиры. – Молчи.
Я подчиняюсь, потому что другого варианта нет.
Наблюдаю, как парень осторожно прикрывает дверь. Снова щелчок, но в этот раз чуть громче – я была аккуратнее. Потом покорно иду… не к лифту, нет, к лестнице.
Она спрятана за отдельной дверью, ступени каменные и через пару пролетов холод пробивает до костей.
– Не дрожи, – шепчет парень. – Тебе тепло.
И мне действительно становится тепло. Странно? Ну да, есть немного. Зато идти стало на порядок удобнее и приятнее.
Лестница упирается в железную решетку – последний пролет закрыт. Но у парня есть ключ, и мы без проблем минуем злополучную преграду. Еще с десяток каменных ступеней и новая лестница, в этот раз железная и очень короткая.
Парень отпускает мою руку и говорит:
– Стой тихо.
Ну… я и так тихая, разве нет?
Осторожно, словно кто-то действительно может услышать, поднимается по железной лестнице и открывает люк. Порыв ледяного ветра, запах дождя и сырости заставляют поморщиться, но я по-прежнему молчу. Я не могу и не хочу ослушаться.
– Иди за мной, – шепчет этот… этот почти родной человек.
Я иду. Холод все-таки чувствую, но мне тепло. Парадокс? Черт, да эта встреча один сплошной парадокс. Загадка. Головоломка. Ребус.
На крышу выбираюсь сама. Но не потому, что хочется, просто руки никто не подал. И едва не падаю, потому что металл покатый и скользкий. С неба падают иголочки меленького дождя. Противные очень.
Тот, кто должен был подарить покой, унять то неправильное, непонятное чувство, выманившее из
