– Да, именно из-за этого, а потом толкнула меня на пол и пнула, – уверенно ответила она.
– Она толкнула тебя? – спросил я.
– Может, для забавы? – сказал она. – Развлечения? Она дела так довольно часто.
На меня нахлынула волна гнева.
Что происходит с людьми?!
– Значит, эта сучка толкнула тебя ради смеха, а затем только из-за того, что ЕЕ обувь шаркала, она решила тебя ударить?
Она кивнула.
– Вы уверенны, что не хотите знать, какого цвета была ее обувь? Я подразумеваю, что вы спросите и обо всем остальном? – вдруг спросила она.
Мои глаза расширились от удивления. Все это было так неожиданно. По выражению моего лица, она поняла, что сказала что-то лишнее. Ее глаза расширились, в них появился страх. Она прикрыла рот рукой. Очевидно, она думала, что сейчас за ее слова последует наказание.
Она часто заморгала и немного нервно хихикнула.
– О… простите, я… – начала она.
– О, прекрати. Я всегда хочу слышать твое мнение. Я просто не ожидал такой… нахальности. В тебе есть огонь. Если ты хочешь назвать мне цвет обуви, называй. Если ты сыта моими вопросами по горло, просто скажи, чтобы я отстал, – сказал я и улыбнулся.
Я хотел, чтобы она поняла меня правильно, что я не сержусь на нее.
Она убрала руку со своего рта и слегка улыбнулась.
– Обувь была красная. И я честно не возражаю против ваших вопросов. Я не понимаю, почему во мне вдруг возникла такая вспышка… нахальства.
Я ухмыльнулся.
– Это из-за препарата, который я тебе дал. Он расслабляет человека полностью. Поэтому ты не только перестаешь чувствовать боль, но также становишься более раскованной в разговоре. Поэтому ты так честно рассказала мне, что умеешь читать.
Она уставилась на меня. Для нее это была тяжелая информация.
– Получается, когда действие препарата закончится, я не только почувствую боль, но и буду смущаться от своего поведения?
Я встряхнул головой.
– Нет никакого повода смущаться. Мне нравится, когда ты такая открытая.
Она слегка улыбнулась.
– Хорошо. Если у вас есть вопросы, лучше задавайте их сейчас. Потому что я не знаю, когда еще буду такой откровенной.
Я кивнул и уставился на нее на мгновение. Была одна вещь, которую я хотел знать… я так хотел знать. Но об этом я никогда не смогу ее спросить. Я хотел знать, чувствует ли она ту искру между нами, которую чувствую я.
– Какая самая худшая вещь, которую ты видела в жизни? – спросил я, стараясь отогнать ту самую мысль, о том самом вопросе.
Разговор о романтичных чувствах был очень опасен.
Она вздохнула.
– Самая ужасная или самая травмирующая?
Я пожал плечами.
– Есть разница? – спросил я. Она кивнула. – Тогда назови оба случая.
– Самым ужасным было, когда Чарли избил девочку-подростка до смерти. Все это происходило на моих глазах. Потом он оставил тело лежать на полу в луже крови. После того, как он, наконец, убрал тело, мне нужно было убрать кровь и частички мозга. За это время они уже успели въесться в деревянный пол.
