обласканный светом березовый лес - чудо из чудес. Домой приходила умиротворенная, тихая. Готовила обед, заставляла деда Ивана поесть. Уроки делала после небольшого отдыха.
Иван Данилович постепенно оживал. По утрам топил печь, возился во дворе, но его взгляд оставался по-прежнему тусклым, безжизненным, будто он жил по инерции. С внучкой почти не разговаривал. Если приставала с расспросами, отмалчивался. Она каждый день гладила чистую рубаху и вешала на спинку стула, стоящего возле кровати. Иногда дед переодевался, чаще не замечал и ходил в несвежей одежде. Ей неловко было делать ему замечание. Изредка по вечерам к ним приходили две пухлые, круглые, как шарики, бабульки: Арина и Вера. Девушка про себя именовала их: двое из ларца, одинаковых с лица. Они пили чай, чаще разговаривали между собой, изредка задавая вопросы Тане. Дед молчал, слушая их пересуды. Он сидел на маленькой табуретке и курил папиросу у печной вытяжки. Однажды баба Вера сделала замечание:
- Что ж ты, девонька, деду не стираешь рубахи? Если тебе трудно приноси мне, я выстираю, - произнесла она укоризненно.
- Раскудахтались курицы. Внучка каждый день чистую рубашку подает. Я забываю надеть. Не знал, что вас волнует, как я выгляжу! - рассердился дед.
Таня очень обрадовалась, наконец, заговорил. Сначала она сердилась на деда за молчание, но потом нечаянно увидела его плачущего в дровянике и осознала, как трудно и больно ему. Девушке стало очень жаль этого большого и одинокого человека. Всего за две недели из крепкого, сильного, пятидесятивосьмилетнего мужчины он превратился в заросшего седой бородой старика. Дед крепился, как мог. Он не плакал, скрывая от всех свои слезы. Только каменел и замыкался в себе.
***
Таня каждый день ждала письма. Ей казалось, вот придет из школы, а в почтовом ящике конверт от Сашки. Не мог же он так быстро забыть ее? Не могли лгать его глаза, губы. Пусть словами ничего не сказал, девушка чувствовала, что дорога ему. Почему он не пишет? Думает: скоро вернется? Или другая причина? Она ведь тоже ничего не говорила Лукьянову о своих чувствах. Ждала его слов. Неужели он не чувствует, как ей плохо без него?
Садилась писать письмо и рвала одно за другим. Слишком откровенным получалось послание. Сомнения раздирали: вдруг все придумала? И он не ждет ее. Не переживает. Не нужна ему. Но почему тогда так ноет, рвется душа, словно зовет ее другая, родная - Сашкина.
Проходил день за днем. Письма все не было. Зря спешила домой из школы - почтовый ящик был пуст.
***
К середине декабря зарядили дожди. Низкое хмурое небо повисло над головой. Новый класс, в котором теперь училась Таня, оказался очень дружным. Каждую субботу ученики в полном составе были на школьных вечерах, дискотеках. Вместе отмечали дни рождения, ставили спектакли, оставаясь после уроков. Отголоски этих вечеров, праздников она слышала на переменах. Девушка завидовала: там дома, в ее классе, не было такой доброй, дружеской атмосферы. Редко собирались вместе. Не интересовались, как
