В последней трети декабря вместо ожидаемого снега пошли дожди, промозглые, колючие, навевающие тоску. С обеда снова начал моросить мелкий, ледяной дождь. Мокрые ветви берез, как флаги, трепетали на ветру. Таня сидела у печи, смотрела на огонь. Ветер выл в трубе, пригоршнями бросая в окна звонкие капли. Под напором водяных струй шумели деревья.
В комнате тепло и уютно. Она с дедом только что пообедала. Ему снова нездоровилось. Он прилег, а девушка подсела к огню. Сегодня снова не было писем, наверно: не стоит больше ждать. Сашка, вероятно, думает, что она скоро вернется. А как оставить деда одного? Вот и сегодня пришлось звать медсестру. Хорошо, что тетя Галя живет рядом. Испугалась сильно. Дед начал задыхаться. Она прямо босиком, в одном платье выскочила на улицу и помчалась за помощью. Соседка сделала несколько уколов. Теперь ему легче, смог даже поесть. Внучка настороженно прислушалась к его дыханию - кажется, заснул. Страх утих, но не прошел. Немного рассеялся и залез подальше в душу. Несколько раз подходила послушать. Дышит ли? Она стала ощущать деда, как родного близкого человека. Волновалась и переживала за него. Дед никогда не жаловался, не брюзжал, хотя иногда ему было очень плохо. Таня поинтересовалась у тети Гали:
- Чем он болен?
Та ответила:
- Спроси что-нибудь проще. У него было несколько тяжелых ранений, не все осколки вытащили. Самый опасный кусочек металла остался возле сердца. Ребра неудачно срослись. Он и раньше болел, но сейчас сильно сдал. Ты не помнишь, какой он был раньше?
- Когда я последний раз приезжала сюда, то больше играла в куклы с подружками. Или купалась в реке, не обращая внимания на дедушку с бабушкой.
- Еще весной на майские праздники они танцевали в клубе вальс. Все село любовалось - красивая пара. Иван Сергеевич в военной форме. На груди ордена и медали, высокий, статный. Анастасия Павловна в светлом костюме, маленькая, изящная - любо дорого поглядеть. Сейчас деда Ивана не узнать, как переродился. По инерции живет. Он думал, умрет первым. Бабушка твоя почти не болела, а вот как все повернулось.
Девушка слушала и удивлялась. Не могла представить деда веселым, танцующим вальс. После ухода соседки открыла дверцу шкафа и вытащила военный китель. Задумчиво погладила ладонью, позвякивающие медали, строгие ордена. Дед оказывается, герой. Вон, сколько у него наград! За вечерним чаем рискнула расспросить его.
- Я видела твою военную форму, но не поняла, какое у тебя звание? - обратилась она, подавая вазочку с вареньем.
- Тебе интересно?
Он взял вазочку, положил в чай пару ложек варенья.
- Вышел в отставку в звании майора.
- Только сейчас я поняла, что тебе нет и шестидесяти, совсем нестарый. Борода придает возраст патриарха. Может, сбреешь? - предложила Таня.
- Нет. Я хочу выглядеть как дед, к тому же удобно.
Он не стал говорить, что это траур по его Насте. Зачем лишний раз расстраивать внучку.
- Как ты попал на войну? Почему наша страна там воюет? - ей не хотелось признаваться, что она мало знает об Афганистане. Разговоры о выводе наших войск оттуда стали звучать по телевизору.
- Война - всегда политика. Решили ввести войска в семьдесят девятом и ввели. А я военный, приказы не обсуждаются. Вот и пошел воевать в чужую страну, - горько усмехнулся дед. - Пусть выводят армию поскорее. Пора эту авантюру прекращать. Все афганцы воины. Им привычнее убивать, чем растить хлеб. Ни британцы не смогли их сломить, ни мы, только людей положили зря.
- Тетя Галя говорит, что тебя несколько раз ранили?
Голос девушки дрогнул.
Мужчина покачал головой.
