- Он болеет, - прошептала она и облизнула пересохшие вмиг губы. - Очень сильно.
- Грипп, простуда, пневмония? - предположил Пашка, наклоняясь к ней. - ОРВИ? Ангина?
- Рак.
Пауза. Липкая, томительная, удушающе откровенная, повисла между ними каменной стеной.
Ресницы, дрожа, приподнимаются, и на него с ужасом и страхом взирают черные глаза его девочки.
- То есть... как? - может лишь выдавить из себя Паша, не веря в услышанное. - И как давно?.. То есть, как давно вы знаете об этом?
- Дядя Олег сказал мне только после Нового года, - сглотнув, прошептала она, стискивая чашку с шоколадом трясущимися пальцами. - А Антон вообще ничего не знает, он ему не говорил.
- Антон это его сын? - предположил Паша, стиснув зубы, и нахмурился, сведя брови. - И почему он ему не сообщил? Когда он сам об этом узнал?
- Говорит, что еще перед тем, как мы поехали в Калининград, - выдавила Даша, растерянно глядя на него.
Паша охнул, брови его взметнулись вверх.
- Уже так давно? - изумленно выдохнул он. - А что врачи говорят? Какие шансы? Что предпринимают?
Даша покачала головой, начиная бледнеть.
- Он ничего не говорит мне, - с грустью выдавила она. - Не хочет расстраивать. Я ничего не знаю...
Паша чувствовал, ощущал парящую в воздухе необходимость утешить ее, но не знал, как. Сердце его разрывалось от боли за нее, от обиды за Олега, от разочарования на жизнь и судьбу. Почему от нас уходят всегда самые лучшие, а негодяи, подонки, ублюдки первой пробы коптят это небо?!
Он тяжело вздохнул и тронул свою девочку за плечо, чтобы хоть как-то ее успокоить.
- Дашунь...
- Я очень боюсь за него, Паш, - всхлипнув, пробормотала девушка. - Если он... если с ним что-нибудь... я никогда, никогда не переживу этого!.. - она опустила взгляд, стараясь скрыть выступившие на глазах слезы. Она не позволяла себе плакать на людях, даже при Пашке. - Я боюсь...
- Все будет хорошо, егоза, - твердо заявил Паша, решительно и сильно сжав ее плечо. - Слышишь меня? Мы что-нибудь придумаем, обязательно что-нибудь придумаем. Мы его вылечим, поняла? Вылечим! - он наклонился к ней ниже, стараясь поймать испуганный взгляд. - Ты веришь мне, егоза? Даша! Веришь?!
Она отчаянно закивала, сильно зажмурившись, и сжала его ладонь, чувствуя в ней опору и поддержку.
Пусть только сидит рядом с ней, вот так держит за руку, обнимает за плечи, шепчет слова утешения, и она будет знать, будет чувствовать, что все действительно хорошо.
- Все будет хорошо, егоза, - обняв ее за плечи через стол, прошептал ей в волосы молодой человек. - Все будет хорошо, - повторил он с уверенность. - Я не дам тебя никому в обиду. Я обещаю.
И он сдержал обещание. Действительно, он не дал ее в обиду. Но спасти дядю Олега так и не смог.
В тот же вечер, едва войдя в квартиру, Даша почувствовала витавший в воздухе запах боли и отчаянья.
