Местность для атаки была неблагоприятной. Советским танкам было необходимо преодолевать вытянутый холм, за обратным скатом которого находились немцы. Воздушная разведка противника обнаружила советские танки ещё на подходе, а танкисты и артиллеристы 11-й танковой дивизии успели подготовиться к встрече. В изложении всё того же Густава Шродека этот бой выглядит следующим образом.
«Десять — двадцать — пятьдесят — сто, их становится всё больше и больше. Первые снаряды свистели вокруг нас. Их недолёты были ещё слишком велики. Поскольку наши собственные орудия были наиболее эффективны с расстояния 400 метров, нам приходилось сдерживать свои нервы, подпуская русские танки поближе. Небольшой изгиб местности скрыл от нас первую волну атакующих. Когда они вновь появились, у нас была наилучшая из возможных позиция для стрельбы. Всё кругом утонуло в огне. Мой первый выстрел — и прямое попадание. Мой второй выстрел снёс часть башни другого вражеского танка. Постоянно появлялись новые цели. Они выцеливались и уничтожались. Русские потерпели поражение. Они бросали в бой всё новые танки из-за холма, но им не удалось прорвать наши ряды. Наши танки уничтожили при Радехове 68 русских танков, не понеся никаких потерь».
В немецких же источниках встречается и другое число подбитых в этот день русских танков — 48. В документах 15-го мехкорпуса и 10-й танковой дивизии никаких данных на этот счёт не приводится. Потери группы подполковника Лысенко составили 11 танков, при этом он заявил о 18 подбитых немецких, что тоже практически невозможно проверить. С наступлением темноты части 10-й танковой дивизии отошли на исходные позиции. Поскольку поле боя осталось за немцами, то свои подбитые машины они отремонтировали, наши же, даже получившие не слишком большие повреждения, перешли в разряд безвозвратных потерь. Правда, в основном это были танки БТ-7.
Ну а где была в это время другая дивизия 15-го мехкорпуса — 37-я танковая? Поднятая 22 июня по тревоге, дивизия к вечеру выдвинулась в исходный район сосредоточения. На следующий день она получила задачу сосредоточиться примерно в 30 км к юго- востоку от Радехова, куда головные части начали выходить к 14 ч. Из доклада командира дивизии полковника Ф. Г. Аникушкина следует, что «прибывший командир 15-го механизированного корпуса генерал-майор Карпезо сообщил командиру дивизии о том, что в районе Адамы сосредоточено до 100 танков противника, и поставил задачу: 37-й танковой дивизии уничтожить танки противника в районе Адамы. На Адамы была выслана разведка, а танковые полки со своих маршрутов были повёрнуты под углом 90° и выведены на исходный рубеж для атаки. Впоследствии оказалось, что танков противника в районе Адамы не было. Танковые полки дивизии после задержки на 5–6 часов в районе Адамы продолжали выполнять ранее поставленную задачу. Это положение привело к тому, что 37-я танковая дивизия не смогла своевременно выйти в указанный район сосредоточения».
Впрочем, и после этого злоключения 37-й танковой дивизии не кончились. Ей пришлось совершить ещё немало маршей, выполняя, порой, противоречившие друг другу приказы. Последнее обстоятельство также нашло своё отражение в докладе комдива по итогам боевых действий: «В силу сложившейся обстановки, выполняя приказы 6-й армии и Военного совета Юго-Западного фронта, дивизия в составе 15-го механизированного корпуса за период боевых действий прошла около 1500 км без остановок, обеспечивающих производство технического осмотра и восстановление материальной части боевых и транспортных машин. В условиях большой подвижности имеющиеся неукомплектованные ремонтно-восстановительные роты полков и ремонтно-восстановительный батальон дивизии с ремонтом и эвакуацией машин не справились.
Это положение привело к количественному уменьшению боевой материальной части, вышедшей из строя по причинам
