судьба.
— Сначала лучше бы покормить, — тяжело вздохнул он, — а пока идем к месту охоты, ты успеешь сказать свои желания.
— Тогда еще два коротких вопроса, — спросил я его, — первый, вы птиц едите? Второй, где вы обычно охотитесь?
— Сейчас хорошая охота далеко, но утром к реке приходят козы, — честно ответил он, — иногда удается одну догнать. Потому вожак и решил ловить одиноких путников, сказал, лошадей съедим а людей обратим. Ну птиц… — его взгляд осветился надеждой и невольно скользнул в сторону костра, — птиц иногда ловим. Но стаю ими не накормишь.
Пока он все это объяснял, я отчетливо сообразил, что летят в пропасть все мои планы и если я срочно ничего не предприму, то перевал нам сегодня не пройти.
— Мэлин, — сурово спросил я ведьмочку, снимая с нее заклинание немоты, — мясо готово?
— Да, — сверкнула она злыми глазами, немного помолчала и переступая через обиду, сердито буркнула, — еще сырое осталось и индюк есть.
— Тогда корми людей, отдай готовое и индюка и ставь жарить для нас остальное. А я пока покормлю волков.
Разумеется, я мог бы прямо с места набить сколько угодно сидевших на вершинах дубов горлинок, грачей и ворон, но представив волчий пир поспешил уйти за сотню шагов. Припомнив вчерашний опыт, запустил сразу несколько пучковых молний, и некоторое время любовался на ошеломленные волчьи морды, когда на них обрушился град из птичьих тушек.
Тихий, заливистый смех заставил меня повернуть голову от ринувшейся подбирать дичь стаи. Немолодой оборотень смеялся по- детски искренне и восхищенно.
— Парамон с чего- то решил, что ты очень слабый маглор, — просмеявшись, пояснил он причину своего веселья, — он ведь был ведьмак… наверное, ты и сам уже понял.
— Понял, — вздохнул я, — жаль, что поздно. Нужно было его еще той ночью убить, да не могу я так. Всегда надеюсь… а вдруг это хороший человек, просто обстоятельства сложились против него.
— Что ты с нами делать будешь?
— А вот ты про это и думай. Мне своих забот хватает. Но одно могу сказать, грабить на дорогах и вообще нападать на людей категорически запрещаю. В самом крайнем случае можете увести овечку из большого стада, но лучше найдите себе богатое дичью место и живите спокойно. Люди могут нанять магов, а маги, сам понимаешь, придут ко мне.
— Почему я?!
— Назначаю правой рукой. Или лапой? Вообщем, правь.
— А денег тебе сколько приносить?
— А где вы их берете? — вот этот вопрос заинтересовал меня очень живо.
— Мало ли где могут найти деньги оборотни, — лукаво ухмыльнулся он, — клады, разбойничьи ухоронки, потерянные кошели, выкуп с обозников. Иногда крестьяне обращаются, сбежавших невест найти, заблудившихся детей, загулявшую корову, или подсказать где лучше урожай орехов и малины.
— Вот выкуп с обозников мне не нравится, — сразу предупредил я, — а куда вы деваете эти деньги?
— Вожаку. Он делит, — оборотень помрачнел, — себе восемь частей, нам две. Мы же одеваться должны, вещи и утварь покупать.
— И где лежат его деньги? — я начинал подозревать, что не так и неправ был вчера, когда шутил что разбогател.
— В банке, он представлялся ростовщиком, — пояснил оборотень, и в ответ на мой разочарованный взгляд усмехнулся понимающе, — Но банк гномий… они знают наши законы. Покажешь этот кинжал, и тебе все отдадут.
— Понятно, — настроение начало улучшаться, — как тебя зовут?
— Кахорис, но можешь звать просто Ках.
— А я маглор Иридос и не люблю, когда меня просто зовут. Только по важному делу. Значит так, Ках, а сколько берут со стаи самые справедливые вожаки?
— Был один… брал половину, но его давно подчинил более сильный, — в голосе оборотня скользнула горечь.
— Отлично, я тоже буду брать половину, — обрадовался я, хотя и стоило бы вообще отказаться от денег, но нельзя выглядеть в глазах стаи самым добрым.
Не поймут, примут за слабость. Но про себя усмехнулся, пусть кто- нибудь попробует подчинить меня. Я, конечно, далеко не самый сильный из маглоров, но ведьмаков, становящихся оборотнями, точно сильнее.
— Тебе сейчас нужны деньги? — напрямую спросил он, когда мы шли к костру.
— А где ты возьмешь?
— Последняя добыча лежит в пещере, — он несколько секунд помолчал и нехотя признался, — вождь уже поделил.
— Сколько там?
— Много… богатые люди ехали, спешили очень. Мы им просто дорогу перекрыли, вот они и откупились.
— Передели по- новому и принеси мою половину, — мгновенно принял я решение, — это долго? Если мы тронемся в путь, сумеете догнать?
— А куда вы отсюда?
— В Черуну. Хотели до ночи через перевал перебраться.
— Поезжайте до третьей развилки, там место приметное, каменный столб стоит, к обеду доберетесь. А мы догоним и проведем своими тропами, — деловито сообщил он и вдруг остановился, — а можно личный вопрос?
— Насчет девчонки? — Холодно глянул я и решил прояснить, чтоб не было недоразумений, — Это моя воспитанница по контракту, везу к жениху. Мальчик мой слуга. Все?
— Нет. Я хотел спросить про кожу.
— Так получилось… в тот день мне пришлось много потратить сил, и я действительно был слабее обычного, — тоже остановился я, — Но на мне была мантия… с особыми качествами, еще пояс, кинжал… и много разных, зачарованных на защиту вещей. Еще я выставил щиты, когда он бросил проклятье оборота, оно должно было просто сгореть. Но щиты получились слабоваты, и когда доехал до безопасного места, просто упал от слабости. И проспал три дня… а ведьмочка поила меня своими зельями. Потому я теперь не могу понять, как оно все смешалось, моя мантия, одежда, амулеты, щиты и проклятье. Но оно вросло в мою кожу… я могу поднять сквозь этот слой амулет ковена, и только.
— Можешь показать? Клянусь, я не использую это во вред.
— А ты можешь? — Усмехнулся я и расстегнул мантию и рубаху.
Дал ему полюбоваться бронзово- красноватой кожей, сжал кулак, чтоб проявились ячейки, и нарочито медленно поднял на поверхность кожи круг медальона.
— Нужно пораскинуть мозгами, — задумчиво объявил Ках, и направился к костру, где мрачная Мэлин уже кормила мясом сонного и растрепанного Ганика.
Что парнишка проснулся я заметил, едва выйдя из- за кустов, и в тот же миг бросил на себя иллюзию, с тоской припоминая то время, когда мне не приходилось думать о том, как я выгляжу.
— Доброе утро, маглор Иридос, — так явно обрадовался рыжий, рассмотрев человеческие черты, что мне стало совестно за невольный обман.
Похоже, с парнем придется расстаться, решил я вытаскивая из котелка кусок мяса, иначе он меня все равно разоблачит. Вот приеду в ближайший город и подсуну его кому- нибудь из молодых маглоров, с обещанием приплачивать. Под иллюзией, конечно, представлюсь дядюшкой или уезжающим в Сайреду богачом. Тут я представил себе, как уезжаю, а Ганик стоит и смотрит мне вслед, удрученно вздохнул и заставил себя приняться за еду, всячески кляня в душе собственную сентиментальность. И когда только я успел так привыкнуть к этому шалопаю?!
