Соотношение сил

– Успокойся, меня не убили.

Ося вздрогнул, вспомнил сон, приснившийся в самолете перед посадкой в Хельсинки. Те же слова, только наяву.

– Полетел туда, ни слова не сказал мне, еще и полез на передовую, под пули, – сипло шептала Габи, – никогда тебе этого не прощу. По твоей милости неделю прожила в сплошном кошмаре. О твоей героической смерти трепался весь пресс-центр.

– Ты не поверила, чувствовала, что я жив.

Габи отвернулась, лоб сморщился, губы скривились подковкой, как у ребенка, готового зареветь, но глаза остались сухими. Шмыгнув носом, она быстро, сердито произнесла:

– У меня болело сердце.

Ося перегнулся через стол, протянул руку, медленно, как слепой, провел кончиками пальцев по ее щеке.

– У меня тоже.

* * *

На спектакле под названием «Заседание начальственного состава по сбору опыта боевых действий против Финляндии» Илья не присутствовал, читал стенограммы и держал кулачки за Проскурова. Представление проходило в здании ЦК на Старой площади и продолжалось четыре дня.

Командармы, комдивы, полковники, комиссары, участники боевых действий выступали с длинными докладами, из которых следовало, что артиллерия стреляла отлично, пехота героически атаковала врага, большую роль играли партийные и комсомольские организации, борьба за создание ударных подразделений была одной из форм соцсоревнования.

Полковник Рослый, командир стрелкового полка, получивший за Финскую кампанию звание Героя Советского Союза, обращался лично к Хозяину. Читая диалог, Илья отчетливо представлял, как дрожит и вибрирует голос Рослого, как он рубит воздух рукой в порыве чувств.

РОСЛЫЙ. Товарищ Сталин! Мы давали такой замечательный артиллерийский огонь, что этот огонь можно было в музыке воспевать, если бы был композитор.

СТАЛИН. У артиллерии есть своя музыка. Правильно, есть.

РОСЛЫЙ. Безусловно, товарищ Сталин, есть замечательная музыка.

Очередной музыкальный залп выдал комиссар Семенов:

СЕМЕНОВ. Мы чувствовали каждый день заботу нашей партии и нашего правительства. Каждый командир и красноармеец были согреты великой любовью нашего советского народа. Каждый красноармеец шел в бой, держа в устах великое имя товарища Сталина, которое было великим знаменем победы, вдохновляло на героизм, было великим примером, как надо любить и драться за нашу родину.

Зал ответил криками: «Ура товарищу Сталину!», бурными продолжительными овациями. Следующие докладчики рассказывали, как благодаря мудрому руководству товарища Сталина войска вовремя снабжались всем необходимым, от снарядов до сухарей, и в итоге финны были поставлены на колени.

Финская война в рассказах очевидцев выглядела как кино о победах доблестной Красной армии. Недоразумения и трудности счастливо разрешались, стоило только как следует помолиться великому Сталину.

Командарм Кулик произнес длиннющую речь, настолько невнятную и пылкую, что при чтении ее Илья почувствовал запах перегара. В качестве припева звучало:

КУЛИК. Если честно сказать, здесь вмешался тов. Сталин и взялся по-настоящему нам всем вправлять умы.

Армейский комиссар Запорожец рассказал об успешных ночных атаках, посетовал на неслаженную работу штабов, и вдруг будто патефонная игла сорвалась и царапнула пластинку:

ЗАПОРОЖЕЦ. Я должен доложить, на фронте творились дикие вещи. Если бы здесь было время, я бы обо всем этом доложил, иногда было сплошное вранье.

СТАЛИН. Может быть, не так сказать, не вранье.

ЗАПОРОЖЕЦ. А как сказать?

СТАЛИН. Преувеличение.

ЗАПОРОЖЕЦ. Преувеличение. Никто, тов. Сталин, из командиров не докладывал без преувеличения, все докладывали в преувеличенном виде.

Последовала перепалка между командирами – кто с преувеличениями, кто без. В ней участвовали Ворошилов, Мехлис и Кулик, Хозяин вмешивался вяло и редко.