– Лучше я!.. Вы сейчас куда собираетесь?
– В университет!
– Я подъеду к университету и позвоню!.. Хорошо?
– Отлично, – проорал Дмитрий Иванович, и Варвара из трубки пропала.
– Что ж ты так надрываешься, милый, – укоризненно сказала ему посторонняя бабуля, катившая сумку на колесах. – Людей пугаешь!
– Прошу прощения.
Не отпуская телефон – вдруг Варвара решит зачем-нибудь ему позвонить, – Шаховской пошел к пешеходному переходу.
Все хорошо, просто прекрасно, и депутат Бурлаков, и заговор девятьсот шестого года, и чашка мейсенского фарфора, и задание полковника, которое он только что провалил, отошли на второй план. Самым главным казались телефон в руке, холодный ноябрьский ветер, желтые огни, город, огромный и прекрасный, его город.
…С чего Говорухин решил, что он влюбился?..
Две тени в шелковых перчатках выдвинулись ему навстречу из глубины гардероба и тихо поздоровались. Шаховской хотел сказать им что-нибудь приятное, особенное, но сразу ничего такого не придумал. Вернулся с середины лестницы.
– Здесь прошла лучшая часть моей жизни, – сказал он, когда тени, канувшие было в полумрак, вновь выплыли ему навстречу из глубины гардеробной. – Для меня университет – это вы.
– Благодарствуйте, Дмитрий Иванович, – ответил кто-то из старух, и Шаховской вдруг подумал, что понятия не имеет, как их зовут, а спросить было совестно после стольких лет, да еще после того, как он почти что в любви им объяснился.
Он забежал к ректору, который всегда интересовался «как там в Думе», и немного рассказал ему, как там.
– Говорухин Станислав Сергеевич просил обзор Первой мировой войны, с предпосылками и основными событиями. Ему нужно для сценария.
– Так аспиранты на что? Подключайте аспирантов! Пусть собирают материалы, а вы потом сами посмотрите, что подойдет, а что нет. И на конференции бы надо выступить, Дмитрий Иванович.
Шаховской про конференцию услышал первый раз, и ректор стал объяснять. Пообъясняв некоторое время, он остановился и посмотрел на профессора сначала через очки, а потом поверх них.
– Что такое, Дмитрий Иванович? А? Вы меня совсем не слушаете!
– Я?! – удивился Шаховской. – Разумеется, слушаю. Конференция.
Ректор еще посмотрел и махнул рукой.
– Ступайте, Дмитрий Иванович.
Шаховской ушел на кафедру, где никого не было, самое лучшее время для занятий – вечер, только за шкафом сидел Боря Викторов, едва видный из-за книг и бумаг, и шумно прихлебывал из кружки чай.
– Дмитрий Иванович, а вы разве собирались прийти?
– Какая разница, собирался или нет, Боря? Я же пришел.
Шаховской кинул пальто и портфель в кресло, а телефон, подумав, сунул в передний карман. Вдруг Варвара будет звонить?..
– Показывай, что нашел?
– Да в том-то и дело, что почти ничего я не нашел.
– Почти – это что значит?
Боря слегка повернул в его сторону монитор.
– Вот здесь я попытался собрать все, что удалось найти. Никаких сведений, подтверждающих заговор или хотя бы что Столыпин или Щегловитов лично были знакомы с Шаховским, я не нашел. Ведь именно Шаховской упоминается в письме Щегловитова. – Тут Боря вдруг удивился: – А он ведь тоже был Дмитрий Иванович, а?.. Мне как-то в голову не пришло… Он к вам имеет отношение, тот Шаховской?
– Нет.
– Странно. Очень редкая фамилия, и фигура знаковая. Прямо как вы.
