– Боря, иди ты к черту.
– Есть сведения, что в мае девятьсот шестого года охранка, конкретно Третье делопроизводство, то есть как раз политическая полиция, разгромила подпольную мастерскую на Малоохтинском. Там некий умелец Сулимо изготавливал патроны для социал-демократов.
– Я знаю про эту мастерскую.
– Никаких подробностей и описаний операции нет, по крайней мере в опубликованных архивах. Только упоминание.
– Значит, нужно искать в неопубликованных.
– Вы что? – обиделся Боря. – Смеетесь? Как там искать? Жизнь придется положить.
– Жизнь надо употребить на что-нибудь другое, – сказал Шаховской, – а в архивах придется поработать.
– Дмитрий Иванович, у меня диссертация!..
– А у меня кафедра, студенты, аспиранты и ты, Боря!
– Вы все шутите. Вы же шутите, да? – Он покосился на профессора. Тот был какой-то странный. Может, выпил? – Есть упоминание о том, что Шаховской, он же был секретарем Думы, правой рукой председателя можно сказать, в том же мае во время заседания поругался с министром финансов.
– Что значит – поругался?
– Стенограмма сохранилась, вот она. Можете почитать. Почему-то Шаховской, который никогда особенно ни с кем из министров не скандалил, стал требовать, чтобы Коковцова повторно пригласили в Думу для объяснений необходимости французского займа. Странно вот что: ни до, ни после этого случая Шаховской финансами вообще не интересовался. А тут вдруг так горячо выступил!
Дмитрий Иванович развернул монитор еще немного к себе и стал читать.
– Протестовал против займа и вообще против поездки министра финансов во Францию. Убеждал министров и депутатов, что поездку надо отложить. Даже Муромцев записал, что поведение князя на заседании показалось ему странным. А больше ничего я не нашел. Еще вроде бы на этом же заседании Столыпин и Щегловитов мило беседовали, хотя до этого враждовали не по-детски. Газеты потом написали, что они объединились, чтобы окончательно задушить русскую революцию.
Шаховской читал. Читать слова
Боря заглядывал ему через плечо.
Шаховской написал еще: «Газеты? Слухи?»
Он дочитал стенограмму, подумал, опять отчеркнул и приписал: «Разгром на Малоохтинском?»
– Там кого-нибудь арестовали? – спросил он, задумчиво разглядывая написанное.
– Где? – не понял Боря.
– В мастерской на Малоохтинском? Где изготавливали патроны?
– Да какая-то темная история, Дмитрий Иванович, – сказал Боря. – Я не понял. То есть точно была операция, и по всей видимости, строго секретная. Сведений о ней почти нет. Упоминается только, что она прошла с успехом.
– Нужно узнать подробнее, – сказал Шаховской. – Если никаких других операций в мае девятьсот шестого не проводилось…
– Я ничего не нашел.
– Значит, вполне возможно, что эта как-то связана с заговором. Никаких громких убийств и взрывов в это время тоже не было, значит, логично предположить, что заговор удалось раскрыть и предотвратить. Тогда разгром мастерской на Малоохтинском – финальный аккорд. Нужно запросить ФСБ, архивы Департамента полиции наверняка у них.
– Дмитрий Иванович, это сколько времени понадобится!
– Немного, – отрезал Шаховской, которому надоел Борин скулеж. – Я попрошу Ворошилова, он меня
